истории

Расслабься, чел! Ты летишь на кукурузнике Видели на улицах красивые отреставрированные «Жигули»? Вокруг них возникла целая субкультура — и Андрей Перцев ее изучил

Источник: Meduza

«Непонятно, что было в ее жизни. У меня есть подозрения, что она переворачивалась, тонула, горела. В этом и прикол — все хотят машину как новенькую, а мне нравится, что у нее история, но она продолжает ездить. Она радует соседей, детей. Они кричат: „Машинка, машинка!“, пальцем показывают. Я даже немного устал от внимания», — воодушевленно говорит о своей ярко-желтой «трешке» художник Арман Сирунян.

У него есть еще один автомобиль — престижной британской марки, но любит Арман его не так сильно, как свой ВАЗ-2103. «На другую машину тоже смотрят, но скорее с ненавистью. А на „Жигули“ иногда смотрят свысока, хотя в основном людям она симпатична. Завидовать-то вроде нечему! Я не обламываюсь и не стесняюсь, езжу на „трешке“ в [московский] Сити на работу и по делам. На другой машине в основном ездит жена», — признается он.

Свою первую «трешку» — она была зеленой — Арман не покупал: друг подарил. «Самое главное в такой машине для меня запах. Я менял печку в „трешке“, новый радиатор был еще в масле, и он дал запах совершенно новых „Жигулей“. Я в машине просто заснул — стоя на месте, естественно. Такой флэшбек, будто мне лет семь или восемь — и я сижу в новеньком отцовском „Жигуле“. Вот тогда я зафанател, понял, что если с этой машиной что-то случится, я куплю еще одну классику», — рассуждает Арман.

Когда с зеленой «трешкой» действительно произошел несчастный случай — на крышу упала льдина, — Арман уже сознательно купил вторую «трешку» — желтую, — разыскав ее по объявлению в Кирове.

Арман — поклонник «жигулиной культуры», которая уважает классику Волжского автомобильного завода. «Копейки», «двойки», «трешки», «пятерки» и «шестерки» — заботливо восстановленные или сильно переделанные, классических или ярких современных цветов — стоят и в самом центре, и на окраинах Москвы и Санкт-Петербурга. Классика в почете и в других российских регионах: «Жигули» возвращают себе улицы и находят новых поклонников.

Конечно, преданные любители «Жигулей» были всегда — с того самого момента, как Волжский автозавод начал их выпускать. Но до недавнего времени «классика» интересовала, в первую очередь, реставраторов, которые охотились за машинами в идеальном состоянии, либо доводили до такого состояния автомобиля меньшей степени сохранности. В первую очередь, подобные машины участвуют в выставках или тематических автопробегах, а их владельцы объединены в клубы, которые часто поддерживает сам АвтоВАЗ.

Новые поклонники «жигулиной культуры» не организуют официальных клубов, не платят членские взносы, а объединяются в соцсетях или встречаются на районе. У них есть собственное знаковое ежегодное мероприятие — «Жифест», куда собираются и просто любители, и владельцы «классики», и дрифтеры. Среди его спонсоров АвтоВАЗ не значится. Арман Сирунян в 2021 году хочет обязательно доехать до этого фестиваля.

«Жигулиная тема началась с дрифта»

У Анжелики Бариновой больше 90 тысяч подписчиков в инстаграме, в котором она называет себя «няшный слесарь, свой пацан» и который посвящен ее главному увлечению — автомобилям (хотя о себе она тоже не забывает). У девушки есть спортивный японский «Ниссан» и расписанный ананасами ВАЗ-21011.

Анжелике интересен гоночный спорт, а именно — дрифт, тайм-аттак. И «Жигули» для нее, в первую очередь, машина для дрифта, хотя внешне ее «одиннадцатая» не похожа на суровую гоночную машину.

«Изначально все жигулиные темы начались с дрифта. Это единственная в России дешевая, доступная и быстрая заднеприводная платформа. Любой человек, особо не разбираясь в технике и в сложных механизмах современных машин, мог купить классику, в гараже заварить дифференциал и потихоньку начать ездить. Даже культура по реставрации, украшениям тоже идет из дрифта», — рассказывает Анжелика.

По ее версии, другие классические советские автомобили вроде «Москвичей» и «Волг» сильно отстают от «Жигулей» по популярности именно потому, что на них хорошо не подрифтуешь: «Москвичи» чересчур старомодные, а «Волга» слишком длинная и тяжелая. К тому же «Москвичей» выпущено меньше, чем вазовской классики. Правда, у легковых машин Горьковского автозавода тоже есть свои новые поклонники: среди них особенно заметно движение «Бояре», участники которого превращают «Волги» в хот-роды, напоминающие американские. «Но это уже совершенно другие деньги, это доступно не всем», — подчеркивает Анжелика.

По ее словам, одним из главных популяризаторов культуры увлечения «Жигулями» была группа «Боевая классика» во «Вконтакте»: она началась в 2012 году с нескольких тысяч подписчиков, часть из которых «собиралась на пятачке возле главного входа ВДНХ и крутила там „пончики“». Сейчас в ней 629 тысяч участников.

«Любой человек с самым маленьким бюджетом может выехать на соревнования. Не надо ничего особенного, чтобы быть в культуре: купил „Жигули“, накинул бюджет сто тысяч сверху — и уже поехал», — объясняет Анжелика. Свою «одиннадцатую» она купила за 120 тысяч рублей и затем вложила в ее ремонт и доработку еще около 150 тысяч.

Со временем «жигулиная культура» разделилась на два направления: подготовку автомобилей для дрифта и других гонок и реставрацию классических авто, говорит Анжелика. «Восстановленные [машины] берегут; хорошо доделают — машина может „уйти“ из дрифта, ее уже жалко», — объясняет она. Начав с дрифта, человек может увлечься реставрацией или наоборот — сначала купить вазовскую классику по эстетическим соображениям и потом увлечься гонками.

Технолог-машиностроитель Алексей Шулилов из Арзамаса купил битую «шестерку» в сентябре 2020 года. «Хотел на ней дрифт устраивать, а потом влюбился и решил снимать тикток», — вспоминает он. Сейчас у его аккаунта topvaz06 почти 113 тысяч подписчиков.

У менеджера автосалона «Лада» Даниила Швецова из Нижнего Новгорода два классических автомобиля — ВАЗ-2101 и ВАЗ-21011. «Одиннадцатая» появилась первой. «Досталась она мне, конечно, в состоянии печальном, и я начал готовить ее под зимний дрифт», — рассказывает Даниил. Сейчас состояние «одиннадцатой» вполне бодрое: на ней появился мотор от «Лады-Приоры», так называемый шеснарь, а салон переоборудован «для зимних покатушек с комфортом». Второй автомобиль — «копейку» — Даниил сохранил в оригинальном состоянии, только поставил современные колесные диски.

Арман Сирунян в соревнованиях по дрифту не участвует — и свою «трешку» к серьезным испытаниям не готовил, хотя признается, что «дрифт уважает». «Ребята спиливают рычаги, ставят 16-клапанный двигатель, дрифтуй, не хочу! Машина же легкая — 900 килограммов. Я зимой так развлекаюсь, могу подрифтить. Эту зиму правда, пропустил, было не до этого, к выставке готовился. Когда-то я не знал ни про дрифт, ни про японцев, а сам начал крутить заносы вот эти. Но переделывать свою „тройку“ под дрифт я бы не стал», — говорит художник.

«Рисовали итальянцы — это видно»

Внешний вид — второй залог популярности вазовской классики. «„Жигу“ рисовали итальянцы, это видно», — говорит Арман Сирунян. «Это же Fiat! Почему любят „Жигули“? Они просто красивые! Сейчас машины — это уродливые, обтекаемые капсулы, в них ничего нет. „Жигули“ — это ламповость, душевность», — с улыбкой рассуждает Анжелика Баринова.

Кроме того, в России классические «Жигули» — это, пожалуй, самый доступный ретро-автомобиль, который можно купить в рабочем состоянии. Та часть «жигулиной» тусовки, которая не увлекается дрифтом, особенно ценит «копейки», «двойки» и «трешки»: по поводу этих машин у всех любителей классики крепкий консенсус.

По словам Анжелики Бариновой, больше всего ценится «копейка» с индексом ВАЗ-2101 это самая первая модель, делать которую начинали еще итальянцы. В чести и другие, более поздние, модерзнированные модификации «копейки» — ВАЗ-21011 и ВАЗ-21013. Большая группа поклонников есть и у «трешки», которая в советское время считалась люксовой машиной. Она и сейчас выделяется необычным внешним видом: хромированной декоративной решеткой с четырьмя фарами и ромбами поворотных огней.

«Для меня важно, что это не „копейка“, а именно „трешка“. Это „копейка“-люкс, а я люблю люкс, — говорит с усмешкой Арман Сирунян. — На „трешке“ больше хрома, она поизящнее. Пропорции у классики одинаковы, но „трешка“ мне более симпатична, я смотрю, радуюсь: какая красивая». Более поздние модели вазовской классики ему не по душе. «Шестерка — это разъездная машина, одно слово — „шаха“. „Пятерки“ еще куда ни шло — может, они своей прямой мордой и угловатостью напоминают пацанам Dodge Charger. А „семерка“ — это что, советский „Роллс-Ройс“ с такой решеткой радиатора? Хотя в советское время „семерки“ хорошо котировались», — рассуждает художник.

Арзамасец Шулилов «семерку» тоже ругает: «Никогда не нравилась, пластик в салоне, шум». Свою «шестерку» он доработал в «классическую» сторону: покрасил в бежевый цвет крышу и поставил светлый кожаный салон от «копейки».

У Даниила Швецова из Нижнего Новгорода свои предпочтения: «Лично мне из классики всегда нравились два варианта. Это ВАЗ-2101 — за свой минимализм и за то, что она дала начало вазовской классике. И ВАЗ-2105 — за грубые прямые формы без хрома на капоте, как, к примеру, у ВАЗ-2107».

А у «няшного слесаря» Анжелики есть профессиональное объяснение, почему более поздние вазовские автомобили ценятся меньше: «„Семерки“ — это совсем плохо по качеству, поздняя советская машина со всеми вытекающими. Они все гниют, если честно, но сильнее всего — „пятерки“ и „семерки“».

Впрочем, для дрифта и глубокой переделки подходят и «семерки», и «шестерки» даже 1990-х годов выпуска. Вазовские универсалы 2102 и 2104 — отдельная статья. Анжелика рассказывает, что из-за строения кузова их ценят дрифтеры, поэтому более раннюю «двойку» найти сложнее: она интересует и «гонщиков», и поклонников реставрации.

Автомобиль «из-под деда»

Купить вазовскую классику в относительно неплохом состоянии — не самая сложная задача. В гаражах и во дворах сохранилось немало «Жигулей», которые их нынешние владельцы получили по наследству — или хозяева которых живы и здоровы, но в силу возраста уже не могут возиться с требующим много внимания автомобилем.

Сложнее купить машину, которая была сделана на экспорт: считается, что качество таких автомобилей намного выше; и за них часто пытаются выдать обычные «Жигули». В частности, есть большой спрос на праворульные «Жигули», производившиеся для Великобритании: правый руль выглядит гарантией экспортности. «Хотя и это уже научились подделывать, перекидывают руль на правую сторону и выдают за „экспорт“», — с грустью говорит Анжелика Баринова.

Цена «Жигулей» на «Авито» — вещь непредсказуемая. Битые стоят 30-50 тысяч рублей, машины на ходу — в районе 100-150 тысяч рублей. «Реэкспортные» оценивают в 250-300 тысяч рублей. Хорошо отреставрированные с небольшим пробегом могут продавать за 500 тысяч рублей и выше.

Большой удачей считается купить автомобиль «из-под деда» — человека, который приобрел автомобиль еще в СССР, хранил его в гараже, ремонтировал и берег.

На рынке «Жигулей» работают и перекупщики, которые целенаправленно ищут их в центральной России и перепродают автомобили в Сибирь, где вазовской классики сохранилось меньше. С запчастями проблем нет: «семерку» сняли с производства только в 2012 году, а «Нива» производится до сих пор, поэтому достать нужные комплектующие несложно — детали двигателя и шасси подходят и для более старых моделей. Запчасти производят и российские заводы, и фирмы из Китая. В интернет-магазинах продают кузовные детали для «копеек», «двоек» и «трешек».

«Есть советские детали, которые очень ценятся, за ними охотятся. Китайские работают через раз, это не секрет, это факт», — констатирует Анжелика.

Простота ремонта и доступность запчастей — третий фактор популярности классики ВАЗа. «Машина простая как Lego, ее можно собрать и разобрать на коленке, я сам могу это сделать. Бывало, я чинил ее сам», — рассказывает художник Арман Сирунян, который не испытывает особой нужды в деньгах.

Анжелика тоже чинит и дорабатывает свои «Жигули» сама — и обнаруживает в этом увлечении своего рода воспитательный момент: «„Жигули“ же сыпятся, будем честными. Приходится работать, чтобы их как-то доделывать. Под накуркой и алкашкой, опять же, не поездишь. В совсем молодом возрасте люди привыкают беречь машину, ухаживать за ней. Закладываются основы механики, базовые штуки — как работает мотор, где цепь, как карбюратор настроить».

Анжелика жалуется на статью 12.5.1 Кодекса об административных правонарушений, где говорится о запретах на определенную доработку автомобилей и перечисляются эти запреты. Касаются эти положения, в первую очередь, автомобилей для дрифта, у которых изменены подвеска и рулевое управление: «Как за ее соблюдением стали жестко следить, так культура и пошла на спад. Хотелось бы сказать, что сейчас расцвет, но это не так».

«Взгляды на дороге я теперь цепляю»

У каждого любителя «Жигулей» — своя философия владения автомобилем, главная идея, которая объясняет их не кажущийся рациональным выбор.

«Я еду на „Жигулях“, мне каждый дед сигналит: им очень приятно видеть, что молодежь ездит на машинах их детства и юности. Ты не представляешь, у меня есть вторая машина Nissan180 SX — всем пофиг. Или думают: какая-то мажорка едет. На „Жигулях“ люди из такси высовываются, фотают, снимают», — вспоминает Анжелика с улыбкой. Она также уверяет, что в дрифте ее ВАЗ-21011 «делает BMW» — благодаря небольшому весу.

Арману Сируняну нравится простота устройства автомобиля: «Все эти механические приводы — дроссель карбюратора напрямую зависит от моей ноги. В престижной машине у меня автоматическая коробка, какую-то долю секунды я все равно жду ее реакции, тело не обманешь. А здесь между тобой и машиной ничего нет, это оголенный нерв. Это круто».

И тот самый «запах детства», о котором он вспоминал раньше. «Машина пахнет бензином, иногда выхлоп в салон попадает. Один приятель говорит: не могу, она воняет! Да сам ты воняешь, отвечаю! — говорит Арман. — На предельных скоростях нагревается коробка, думаешь: господи Иисусе, ты едешь 120-130 [км/ч], а будто идешь на взлет. 110 она уже совершенно спокойно едет по трассе. Со светофора, может, и не рвет, но в общем потоке я чувствую себя уверенно, никакого дискомфорта».

В нынешней «трешке» Арман пока менять ничего не собирается, хотя и фанатом сохранения автомобиля в оригинальном состоянии он себя не признает. Говорит, что со временем на ней может появиться форсированный двигатель — «чтобы валил будь здоров». Есть у Армана и более серьезные планы — опять же, связанные с детством: в школе его увлекали американские хот-роды.

«Из „Жигулей“ можно сделать бюджетный хот-род, было бы время и хорошие деньги, я бы прокачал ее до состояния ракеты. Хочется сделать пушку такую. У меня вообще мечта в Хот-Вилс [серия моделей автомобилей хот-род] попасть — это как Нобелевскую премию получить за хот-род. И самому приятно, и людей можно порадовать, и поднять наш престиж. Не уверен, что в Хот-Вилс есть хоть одна машина из России. Но все руки не доходят», — говорит он.

Технолог-машиностроитель Алексей Шулилов из Арзамаса признается, что поначалу его знакомые посмеивались: «Ведро купил, а оно и не едет ни фига». «Но эта машина и не должна прям ехать. Взгляды на дороге я теперь цепляю, люди подходят, спрашивают, не хочу ли ее продать», — с усмешкой сообщает он. Продавать «шестерку» Алексей не собирается. Наоборот, хочет приобрести вторую «классику» — для дрифта.

Нижегородцу Даниилу Швецову, которые владеет двумя классическими автомобилями (и работает в салоне «Лада»), тоже приятно, что его машины на дороге без внимания не остаются: «Всем нравится ухоженный автомобиль ушедшей эпохи, для кого-то это воспоминания из молодости, для кого-то — просто необычный раритет». Но свои машины он называет автомобилями «выходного дня», а для повседневной езды у Даниила есть японский спортивный седан редкой марки.

Художник Арман в конце разговора с «Медузой» вспоминает, как однажды прокатил на своей «трешке» приятеля, владельца роскошного джипа. «У меня приятель такой, на джипе он разъезжает, взрослый человек, застал совок. Я его покатал, он держался за все что можно, — рассказывает он хохоча. — Говорю ему: „Расслабься, чел! Ты летал на кукурузнике когда-нибудь? Он скрипит, трещит, икает, но летит. Джип твой — это „Боинг“; „Бентли“ — это бизнес-джет. А ты летишь сейчас на кукурузнике!“»