истории

«Мы все играем разные версии Гая Ричи» Хью Грант и Чарли Ханнэм — о фильме «Джентльмены», который называют новым «Большим кушем»

Источник: Meduza

В прокат выходит фильм Гая Ричи «Джентльмены» — о гангстерах, которые пытаются поделить тайную наркоимперию. В картине, которую уже называют новым «Большим кушем» и успешным возвращением режиссера к криминальной комедии, сыграли Мэттью Макконахи, Колин Фаррелл, Хью Грант и Чарли Ханнэм. Двое последних практически весь фильм проводят вместе: Грант играет журналиста, который шантажирует наркокартель, Ханнэм — помощника наркобарона (Макконахи), ведущего переговоры от его лица. По просьбе «Медузы» журналист Жанна Присяжная встретилась с актерами и обсудила работу с Гаем Ричи, борьбу Хью Гранта с прослушкой и вред от съемок в романтических комедиях.

— Когда смотришь фильм, кажется, что Гай Ричи дал всем указание отпустить бороды. Или это совпадение?

Хью Грант: В этом фильме так много бород! Просто суп из бород и щетин.

Чарли Ханнэм: Когда Гай Ричи предложил мне сняться в этом фильме, я уже довольно давно отращивал бороду для другой картины. Я очень хотел сняться в его фильме, но мне нужно было это сделать между двумя другими проектами. Так что я приехал к Гаю с довольно массивной бородой. Он сказал, что пойдет мне навстречу, но мы должны с этим (показывает на длинную воображаемую бороду) что-то сделать. Так что мы взяли и укоротили ее на треть. 

— Хью, для вас эта роль во всех отношениях необычна, в этот раз вы оказались по другую сторону баррикад и сыграли журналиста, частного детектива. Почему вы согласились сыграть эту роль? Гаю Ричи пришлось вас уговаривать?

Грант: Знаете, я совершенно об этом [контексте] забыл и вспомнил только сегодня утром. На самом деле Гай изначально предложил мне роль редактора газеты, в которой работает мой персонаж. И я сказал: «Может быть, мне подойдет роль частного детектива?» А потом уже, после того как я это предложил, подумал, что это не очень хорошая идея.

— Почему? Из-за ваших отношений с прессой?

Грант: Нет, не в этом дело. Мы спорили о том, что было бы глупо сыграть такую роль после всех этих романтических комедий, — уж слишком большая пропасть между этими жанрами. А потом я взял и устроил самому себе прослушивание — записал свой голос, играя Флетчера, прослушал его и отправил пару записей Гаю. Он сказал, что это подойдет. Про себя я думал, что Флетчер — персонаж, которого надо сыграть, хотя никто мне этой роли еще не давал.

— Ваши парные сцены чуть ли не самые запоминающиеся в фильме, как долго вы их снимали?

Ханнэм: Честно говоря, я уже не помню, но говорю всем, что примерно четыре с половиной дня.

Грант: Да, довольно короткие съемки. Обычно, когда делают художественный фильм, снимают примерно две-три страницы сценария в день, ну а мы снимали десять. Когда у вас так много разговоров в фильме, как у нас, страницы перелистываются быстро. А разговоров в этом фильме было очень много!

— Расскажите об особенностях работы с Гаем Ричи?

Ханнэм: С Гаем Ричи никогда не знаешь, как сложится рабочий день. Когда ты смотришь его фильмы, кажется, что в них сосредоточена его личность. Так что я часто им вдохновляюсь, пытаюсь настроиться на его волну, подхватить ритм его речи. Он пишет диалоги так, как говорит в реальной жизни. Мне кажется, что в определенной степени мы все играем разные версии Гая Ричи в его фильме. Ты можешь этому сопротивляться или можешь подчиниться. Гай четко знает, чего он хочет, при этом его желания могут измениться через минуту. Ты приходишь на съемки, делаешь что-то, и ему все нравится, а на следующий день сыграешь то же самое, а он все отвергает, хотя ты делал все с такой же страстью и самоотдачей. Все это заставляет актеров быть пластичнее, ловчее и проворнее.

В такие моменты важно легко менять намеченный курс, не пытаться следовать плану, уже нарисованному в твоей голове, — у тебя в любой момент могут выбить почву из-под ног, могут попросить сделать что-то противоположное тому, что ты планировал. С Гаем все гораздо драматичнее, не так, как с другими режиссерами. И это касается всего процесса: он может быть без ума от монолога, который написал в четверг и который мы планируем снимать в пятницу. А в пятницу утром он говорит, что все это никуда не годится, и мы начинаем с чистого листа, хотя актеры провели весь вечер четверга, заучивая этот монолог, репетируя. Ну а Гай решил, что просто больше не хочет видеть эту сцену в фильме. Он в этом очень оригинален, действует инстинктивно.

— Хью, а как вы справлялись с тем, что Гай Ричи вносил правки в сценарий в последний момент?

Грант: Да это было отвратительно! Особенно для меня! Чарли-то практически не разговаривает в этих сценах, он реагирует, но редко отвечает репликами. Мне же пришлось зазубрить 40 страниц текста. Я приехал в первый день на съемки, и мне тут же режиссер говорит: «Забудь все это, вот тебе три новые страницы сценария, по которым мы будем сегодня снимать!» Я сказал, что не буду этого делать, на что Гай ответил: «Не переживай, у нас есть телесуфлер!» И тогда я нацепил корону и сказал: «Дорогой, я актер, а не ведущий новостей!» Потом у нас была небольшая ссора. На самом деле Гай открыт к сотрудничеству, я поработал над материалом и все равно не позволил ему ничего изменить. (Смеется.)

Ханнэм: Помню, на ранних этапах моей карьеры я работал с одним актером, который получил главную роль в телевизионном шоу и вдруг ни с того ни с сего решил, что он — Том Круз. И он начал делать все эти совершенно классические ошибки — к примеру, пошел и купил «Порше». Еще даже первые эпизоды не вышли, а он уже взял и слил на него все деньги. После этого он начал систематически тратить все на алкоголь и стриптиз-клубы. И вот однажды он пришел на съемки с таким похмельем, подошел ко мне и спросил, могу ли я ему помочь. Я сказал, что да, конечно! Это был моя первая сцена с ним, мой первый день на съемочной площадке, так что я, конечно, согласился и сказал, что сделаем все, что захочешь. Он написал свои три строчки текста на стикере и налепил мне на лоб! Представляете, всего три строчки! На стикере! Там же даже текст толком не войдет!

— Ого! С поведением этого актера может сравниться только беспардонное поведение частного детектива. Хью, насколько я знаю, вы были лично знакомы с некоторыми из них?

Грант: Да, я знаю некоторых частных детективов, потому что я вел кампанию в течении восьми лет в защиту журналистской этики. И некоторые из этих детективов, которые в прошлом взламывали мой телефон, воровали мои медицинские записи, организовывали взлом моей квартиры, теперь на моей стороне. Многие из них отсидели срок в тюрьме и злятся, потому что их начальников не наказали, они не оказались под следствием. Так что теперь эти частные детективы помогают убрать своих бывших боссов за решетку, они приходят ко мне на дни рождения, что довольно странно. И мой партнер в этой кампании может взять и сказать: «Хью, кажется, вы не знакомы с Джо Блоггсом. Он ограбил твою квартиру в 1995 году!» На что я отвечаю: «О, здравствуй, Джо. Проходи, налей себе что-нибудь. Я думаю, ты знаешь, где тут что лежит!» Довольно странно, конечно, но они принесли пользу нашему делу.

— Вам так легко удается прощать людей?

Грант: Похоже на то! На самом деле у меня зуб на их начальство. Нечестно, что наказали подчиненных, которые выполняли их поручения.

— Вы считаете, что только британская пресса настолько бесчеловечна?

Грант: Не все журналисты такие, конечно. Но британская и австралийская пресса этим прославились.

— Как вы думаете, почему так сложилось?

Грант: Я думаю, все началось с благих целей. Издания не хотели слепо подчиняться власти. Взять, к примеру, французскую прессу. Они защищают своих политиков, и мне это кажется немного странным. Что до Великобритании — там просто все вышло из-под контроля и журналистика превратилась в бизнес. У них появилось ощущение, что они могут нарушать закон, нарушать право неприкосновенности частной жизни во имя интересов общества, хотя, по сути, обществу это знать совершенно необязательно. Да, это может быть интересно людям, но это не информация, которая отвечает общественным интересам. Это информация, которая добывается ради финансовой наживы. А так как это довольно большая структура, политики долгое время закрывали на это глаза и разрешали это делать с условием, что издания не будут с ними плохо обращаться. Все эти девять лет я пытался бороться с этим ужасным негласным соглашением.

— Чарли, как вы думаете, почему ваш персонаж настолько верен герою Мэттью Макконахи? Может, он ему жизнью обязан?

Ханнэм: Я думаю, что Рей верный парень, но в то же время эта работа приносит ему отличный доход. Когда смотришь фильм, понимаешь, насколько он интегрирован в этот бизнес. По дому Рея видно, что он работает вовсе не за бесплатно.

Думаю, всем актерам нравится готовиться к съемкам. Я написал длинные биографии наших героев, историю того, как они встретились, как начали работать вместе. Но, кажется, правда куда проще: Рей понял, что у Мики (персонаж Мэттью Макконахи) есть план, который сделает его очень богатым. И он решил стать частью этого плана.

— Хью, а вы тоже пишете своим персонажам длинные биографии?

Грант: Да, конечно. Мой персонаж совсем как школьник, который хочет попасть в крутую компанию, где ему не место. Он пытается им угодить. У него почему-то оказались ключи от кабинета директора школы, он приходит к крутым ребятам и говорит: «А почему бы нам не проникнуть в этот офис?» Но никто с ним идти не хочет. Он всегда оставался в стороне от всех, его всегда ослеплял образ злодея — реального или киношного. Отсюда и его увлечение кинематографом. По крайней мере, я его себе так представлял — таким неудачником, который живет дома у мамы.

— А какой момент в своей карьере вы можете назвать переломным, когда вы поняли, что у вас будет карьера, которую вы хотите?

Грант: Безусловно, для меня таким прорывом стали «Четыре свадьбы и одни похороны»…

— После этого фильма люди на вас стали смотреть иначе?

Грант: До этого они в принципе на меня не смотрели.

— Но вы же снимались до этого?

Грант: Да, тогда я начал хорошо зарабатывать, но нужно было сниматься в романтических комедиях определенного стиля. И мне кажется, я делал это слишком долго. Мне нравятся проекты, которые я сделал за последние 6–8 лет (сериал «Чрезвычайно английский скандал», фильмы «Примадонна» и «Агенты А.Н.К.Л.», — прим. «Медузы»), меня они радовали гораздо больше.

Ханнэм: Мне кажется, что успех в этом бизнесе достаточно эфемерен. Я никогда даже близко не приближался к тому успеху, которым был благословлен или проклят Хью Грант. Моя карьера не так далеко ушла. Хью Грант — огромная кинозвезда, а я своего рода как бы успешный актер-ремесленник. И тем не менее у всех нас карьера меняется, как сезоны и времена года. Были периоды, когда я совершенно не волновался, позвонят ли мне и позовут ли на работу, я знал, что буду работать. У меня сейчас такой период. Я снялся в пяти фильмах за последние два года, работал над телевизионным шоу. Ко всему прочему я еще и продал свой сценарий, так что теперь я довольно уверен в своей работоспособности. (Стучит трижды кулаком по столу.) Кажется, мне пора замолчать, потому что таким успехам свойственно исчезать, стоит о них заговорить.

— После «Джентльменов» каждого из вас ждет премьера сериала: у Хью сериал с Николь Кидман «Отыграть назад» на HBO, у Чарли — проект по книге «Шантарам» с Apple TV+. Что вам больше нравится как актерам — сериалы, долгоиграющие истории, где вы можете полностью раскрыть своих персонажей, или все же традиционное кино, такое как «Джентльмены»?

Грант: Я сноб, так что я предпочитаю кино. Но кроме того, я еще и стар, для меня именно в кино всегда был шик, у телевидения такого не было. Но теперь я понимаю, что это очарование из кино уходит, а у телешоу появляются потрясающие сценаристы, режиссеры и актеры. Сериал с Николь, о котором вы говорите, сняла Сюзанна Бир, а съемочная команда перекочевала к нам из «Ирландца» Мартина Скорсезе. Я как раз на днях его посмотрел и должен сказать, что это выглядит как фильм — никогда не скажешь, что это телепроект. Так что мой снобизм был посрамлен.

Ханнэм: Мне нравится и то и другое. За свою карьеру я снялся во множестве телешоу, мне нравится сторителлинг — как зрителю и как актеру. Но я заметил, что в последнее время смотрю все больше и больше телепроектов. Когда я вернулся из Индии, мы с девушкой десять дней отдыхали как овощи — лежа смотрели сериалы. Так я закончил два сезона «Наследников», потом «Чернобыль» и «Острые козырьки», а в перерыве еще несколько фильмов. Конечно, у каждого формата есть свои достоинства и недостатки…

Грант: Прости, что перебиваю, но не надо забывать об опыте коллективного просмотра фильма — это возможно только в кинотеатре. К примеру, я считаю, что наш фильм надо смотреть именно в компании зрителей. Было бы грустно, если бы кто-то смотрел «Джентльменов» на телефоне!