Врачи гинекологической больницы в Москве выступили против ее закрытия. Теперь им мешают проводить операции, в клинику приехала Росгвардия

Руководство гинекологической больницы сообщило сотрудникам об увольнении — а встретив их недовольство, объявило здание опасным

18 декабря независимый профсоюз «Альянс врачей» опубликовал видео, на котором сотрудники московской гинекологической больницы № 11 (2-й филиал городской клинической онкологической больницы № 1) рассказывают, что в ближайшее время их всех собираются уволить, а больницу — закрыть. Клиника была основана больше 40 лет назад на базе старейшего в Москве родильного дома. По данным «Альянса врачей», в больнице ежегодно оперируют пять тысяч женщин. 

Как объяснила «Медузе» врач-акушер второго гинекологического отделения Татьяна Козаева, о закрытии ей и коллегам сообщили утром 6 декабря. Причину не назвали, но в тот же день туда приехал главный врач ГКОБ № 1 Всеволод Галкин. По словам Козаевой и еще одного сотрудника больницы, пожелавшего остаться анонимным, Галкин стал вызывать к себе всех работников по одному и предлагать им уволиться по собственному желанию в обмен на компенсацию. «Я считаю, что это не компенсация, а самая настоящая взятка, — говорит Козаева „Медузе“. — Кому-то [предлагали] 100 тысяч рублей, кому-то — 300, кому-то — 400». 

«У нас, например, есть медсестра, которая одна воспитывает ребенка. У нее еще ипотека. Ей предложили 100 тысяч компенсации, что она с ними сделает? Ей этого точно не хватит, ей нужна работа, — говорит врач, просивший не указывать его имя. — Но не факт, что она работу себе найдет. Скоро Новый год, все закрыто. У нее прервется стаж».

Сотрудники гинекологической больницы утверждают, что им до сих пор не показали ни одного документа, который бы подтвердил, что клиника должна быть закрыта. «Когда мы попросили показать нам приказ, нам ответили, что это не наше дело», — говорит Татьяна Козаева. С ней соглашается другой сотрудник больницы: «В понедельник [9 декабря] мы осознали ситуацию, стали понимать, что все происходит совершенно незаконно. Ни оформления, ни приказа никакого. Вот так: приватно, тихо. Мы, конечно, возмутились». Тогда, продолжает он, главврач Всеволод Галкин провел коллективную встречу, на которой рассказал, что больница закрывается, поскольку нуждается в капитальном ремонте и оказывать в ней помощь пациентам небезопасно. 

«Больница, естественно, не новая, но тут периодически проходил ремонт. У нас серьезные операционные, серьезное оборудование, а главное — у нас очень хорошие специалисты, которых знают в Москве и гинекологи, и пациенты», — говорит врач. Он признается, что больше всего его возмущает, что закрытие клиники проходит под предлогом заботы о пациентах. «Если вы беспокоитесь за больных, пускай больница работает, а не разрушается! Сюда каждый день приходят пациенты. Они в ужасе и почти в истерике. И в конце концов, если решили делать ремонт, так делайте, но не закрывайте больницу. Пускай [работает] частично или в другом месте, но работает». 

В больницу пришла представительница независимого профсоюза. В клинику вызвали Росгвардию

Врач гинекологической больницы рассказывает, что даже под давлением начальства немногие из его коллег решили написать заявления об увольнении по собственному желанию — большинство намерены продолжить работу. По словам Татьяны Козаевой, всю прошлую неделю руководство клиники вызывало сотрудников на беседы и пыталось с ними договориться. «Нас унижали, прессовали на конференциях (имеются в виду утренние собрания персонала, — прим. „Медузы“), но мы стояли на своем, что никакие заявления подписывать не будем и продолжим работать», — говорит она. 

Козаева утверждает, что сотрудникам, которые открыто выступают против закрытия больницы, фактически не дают работать. «К нам приехала пациентка по программе „Москва — столица здоровья“. Ей 34 года, у нее маленький ребенок и серьезный диагноз — рак шейки матки. Счет идет на дни, — рассказывает врач. — Она уже десять дней лежит у нас, но мы до сих пор ее не прооперировали. Потому что Всеволод Николаевич Галкин отказал в операции».

Неделю назад коллектив опубликовал петицию на change.org с призывом остановить закрытие больницы, а также отправил обращение к мэру Москвы Сергею Собянину (его подписали около 200 человек, в том числе пациенты больницы). Также медработники обратились за помощью к «Альянсу врачей». 16 декабря, утверждает Козаева, председателя профсоюза Анастасию Васильеву с трудом удалось провести в здание больницы для разговора с работниками учреждения.

В среду, 18 декабря, Васильева была на встрече врачебного коллектива больницы — и кто-то вызвал Росгвардию. В тот момент в больнице присутствовал министр здравоохранения Москвы Алексей Хрипун. Позже в департаменте здравоохранения города объяснили появление росгвардейцев в коридорах гинекологии «провокацией» «Альянса врачей». По информации департамента, Васильева «ворвалась» на совещание и попыталась его сорвать. Чтобы ее остановить, «неизвестное лицо» попросило сотрудника ЧОПа больницы нажать тревожную кнопку. «Сотрудник ЧОПа, нажавший тревожную кнопку, уволен», — говорится в заявлении департамента. 

«Росгвардия — совершенно спланированная провокация. Мы даже знаем, кто это сделал, — уверяет врач гинекологической больницы. — Мы [противники закрытия] этого не делали. Думаю, это был негласный приказ начальства, чтобы привлечь к ситуации внимание в негативном ключе».

Козаева утверждает, что распоряжение вызвать силовиков отдал главврач Галкин. «Он сказал охраннику ЧОПа Виктору Михайловичу нажать тревожную кнопку, — говорит она. — Буквально через шесть часов Виктор Михайлович был уволен. А службу охраны поменяли». 

На месте больницы могут открыть детский хоспис. Врачи больницы говорят, что если дать им работать, «в хосписах будет меньше необходимости»

В заявлении департамента здравоохранения (в том же, где речь идет о провокации) говорится, что всем сотрудникам больницы предлагается продолжить работу в других медицинских учреждениях Москвы в соответствии с их квалификацией. Но врачи, с которыми поговорила «Медуза», утверждают, что это не так. «Доктору, который 30 лет отработал гинекологом, предлагают пойти работать онкологом. Когда он спрашивает как, ему говорят: „Переучитесь, мы вам дадим [после переквалификации] четверть ставки, посидите. Или в крайнем случае устроитесь в женскую консультацию“, — рассказывает сотрудник больницы. — Вот только женская консультация оказывает первичную помощь, а доктор с таким опытом и знанием может большее». Он добавляет, что многие проработали в этой больнице около 20 лет. 

Кроме того, врач отмечает, что за последние несколько лет в Москве было закрыто немало медицинских учреждений (в том числе родильных домов) и массово сокращены ставки. В таких условиях, опасается он, коллектив гинекологической больницы — это около ста человек — не сможет найти новую работу. Скажется закрытие клиники и на пациентах: медицинская помощь для них станет менее доступной. «Если собрать всех детей, которые родились благодаря той помощи, которую здесь они получили, то это будет почти мегаполис. Если вы заботитесь о демографии, зачем закрывать больницу, которая занимается репродуктивной проблемой страны?» — возмущается он. С ним соглашается Козаева: «Мы являемся уникальным учреждением, которое лечит беременных и сохраняет беременность на малых сроках. Мы занимаемся лечением бесплодия, у нас очень хорошие результаты».

Волнует сотрудников и то, с какой скоростью было принято решение о закрытии больницы. По словам Татьяны Козаевой, среди персонала распространено мнение, что в здании появится новое лечебное учреждение. Возможно, это будет детский хоспис. «На Павелецкой набережной стоят три корпуса бывшей 56-й больницы, их можно забрать под это, — говорит она. — Но мы предлагаем и другой вариант: давайте мы будем обследовать здоровых детей, чтобы в хосписах было меньше необходимости. Так оптимизация будет не в сокращении врачей, а в улучшении условий их труда». 

Козаева и ее коллеги называют происходящее с больницей «рейдерским захватом». «Нам понятно, что здание кому-то приглянулось. В центре, рядом с метро, в хорошем районе», — рассуждает один из врачей. Он убежден, что больницу не удастся отстоять, если решение о ее уничтожении было принято на «высоком уровне», то есть в департаменте здравоохранения Москвы. Но Козаева утверждает, что она, как и многие, готова бороться до конца: «Если нам на данном этапе не поможет наш департамент, мы будем дальше обращаться, идти выше, в более высокие инстанции. Приказа о закрытии пока нет».