истории

Центр здоровья детей уволил трансплантологов Михаила Каабака и Надежду Бабенко Они делали уникальные операции детям с низким весом, применяя не одобренный Минздравом препарат

Источник: Meduza

Из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей (НЦЗД) уволили трансплантологов Михаила Каабака и Надежду Бабенко, которые, как утверждается, проводили уникальные операции по пересадке почек детям с низким весом. Каабак и Бабенко говорят, что их уволили из-за применения препарата, который не утвержден Минздравом. В поддержку трансплантологов выступили родители детей, которых они лечили. НЦЗД и Минздрав заявили, что увольнение врачей не повлияет на проведение детских пересадок. «Медуза» изучила медицинские и этические аспекты этой истории.

До недавнего времени российские трансплантологи Михаил Каабак и Надежда Бабенко оперировали в двух клиниках. Взрослых пациентов они принимали в Российском научном центре хирургии имени академика Петровского (это было их основное место работы), детей — в НЦЗД (там они работали на четверть ставки). С февраля 2019 года, когда программа пересадок в НЦЗД стала расширяться, Каабак и Бабенко провели там 23 трансплантации почки, 70% из них — детям младше пяти лет (всего с начала года в России было проведено около 60 пересадок почек детям).

Бабенко рассказала изданию «Милосердие.ru», что в августе 2019 года руководитель НЦЗД Андрей Фисенко пригласил их с Каабаком руководить программой детской трансплантации. В сентябре врачи уволились из Центра имени Петровского и принесли трудовые книжки в НЦЗД. Но там их неожиданно отказались брать на полную ставку, а 24 октября уведомили об увольнении. Вскоре из НЦЗД также уволился завотделением заместительной почечной терапии Анатолий Попа, принимавший участие в развитии программы детской трансплантации.

Каабак и Бабенко применяют схему подавления иммунитета, которую не одобряет Минздрав. В мире ее считают экспериментальной

По словам Каабака, директор НЦЗД Андрей Фисенко заявил ему и Бабенко, что прекращает их деятельность из-за того, что они применяют не утвержденную Минздравом схему иммуносупрессии. При этом, по словам Каабака, Фисенко и раньше знал об использовании этой схемы. Она основана на препарате алемтузумаб (торговое название «Лемтрада»). Детям вводят его перед трансплантацией, чтобы снизить число лимфоцитов в крови и таким образом перезагрузить иммунную систему. Она начинает восстанавливаться уже после пересадки почки, и это, как утверждается, повышает шансы на приживаемость органа на 10–20%.

В России алемтузумаб официально зарегистрирован, но по инструкции предназначен для лечения рассеянного склероза. Протоколы Минздрава не предусматривают его применение при подготовке к пересадке органов. Поэтому государство не закупает алемтузумаб для пересадок и рекомендует держать детей на диализе, пока они не подрастут, чтобы им пересадили взрослую почку (пересадка детских в России де-факто не проводится). Маленьких детей и детей, которые не набирают вес на диализе, не берутся оперировать из-за низкого процента приживаемости органов. Каабак и Бабенко называли себя единственными в России трансплантологами, которые пересаживали почки детям с низким весом (от 6 до 9-10 килограмм).

Для детских пересадок, которые Каабак и Бабенко проводили в НЦЗД, алемтузумаб закупали благотворительные организации, в том числе «Русфонд». Его главный редактор Валерий Панюшкин писал в колонке для «Коммерсанта», что эффективность алемтузумаба доказана научными исследованиями и Всемирное трансплантологическое общество с 2010 года рекомендует применять его при трансплантации почки маленьким детям.

Однако на сайте Международного общества пересадки органов (именно его, вероятно, имеет в виду Панюшкин) «Медузе» не удалось найти таких рекомендаций. Управление по контролю за продуктами питания и лекарствами (FDA) США рекомендует алемтузумаб для лечения хронической лимфоцитарной лейкемии, но не для трансплантации. Во всем мире применение этого препарата при пересадке органов считается экспериментальным (пациентов, которые участвуют в таком лечении, нужно предупреждать об этом). Например, в руководстве авторитетного медицинского сервиса Uptodate использование препаратов, подобных алемтузумабу, признается оправданным при пересадке почек детям для иммуносупрессивной терапии, несмотря на отсутствие на текущий момент клинических исследований надлежащего качества на этой группе пациентов.

Алемтузумаб при пересадке почек как у взрослых, так и у детей использовали в серии клинических исследований, которые идут с середины 2000-х (1, 2, 3, 4, 5, 6). Такие исследования проводили в том числе Каабак и Бабенко вместе с соавторами — их статью 2013 года в журнале Pediatric Transplantation, где описывается 101 случай пересадки почек у детей, активно цитируют коллеги.

Хирург-трансплантолог, профессор и почетный хирург-консультант Кембриджского университета Кристофер Уотсон, который является автором множества публикаций по использованию препарата в трансплантации почки, подтвердил «Медузе», что алемтузумаб уже почти 20 лет применяется при пересадке органов (в том числе почек) взрослым пациентам. Его использование может повышать риск развития аутоиммунных заболеваний, но у альтернативных препаратов тоже есть минусы и в целом их нельзя назвать более безопасными. При этом Уотсон отметил, что не является детским хирургом и не может комментировать применение алемтузумаба при пересадке органов детям.

Главный трансплантолог Минздрава говорит, что схема Каабака и Бабенко приводит к осложнениям

Каабак и Бабенко применяли собственную схему иммуносупрессии с алемтузумабом с 2006 года. По ней были прооперированы почти 400 детей. По словам Бабенко, их пятилетняя выживаемость составляет 97%. «Мы неоднократно пытались донести это до Минздрава, до Сергея [Готье, главного трансплантолога Минздрава и директора НМИЦ имени Шумакова], но, видимо, что-то мешало обратить на это внимание», — говорила хирург «Коммерсанту». По словам Каабака, Готье звонил директору НЦЗД и убеждал его, что схему с алемтузумабом использовать нельзя.

В разговоре с «Медузой» Каабак заявил, что «[увольнение] совершенно точно произошло по распоряжению Готье». «Этого никто не скрывает, просто это не написано в официальных документах. Другое дело, что мы не знаем его мотивацию. Для того чтобы понять его причины, надо говорить с ним, а не со мной», — сказал Каабак. По информации «Медузы», Готье добивался его увольнения из-за личных неприязненных отношений, предположительно, вызванных соперничеством двух трансплантологов. Каабак в разговоре с «Медузой» заявил, что у него нет личного конфликта с Готье. Тот в свою очередь отказался оперативно прокомментировать ситуацию. Ранее Готье рассказывал «Коммерсанту», что он сам был одним из организаторов программы трансплантации в НЦЗД еще при предыдущем директоре Александре Баранове. При этом он добавил, что не имеет отношения к увольнению Каабака и Бабенко. «У меня нет компетенций закрывать какие-то отделения и программы в учреждении, которым я не руковожу», — сказал Готье.

Он напомнил, что применяемые Каабаком и Бабенко препараты «изначально не предназначены для трансплантации» и что в НМИЦ имени Шумакова поступили несколько детей и взрослых, которые столкнулись с осложнениями после такой схемы лечения. Им проводили повторную трансплантацию. Заведующий отделением трансплантации почки Российской детской клинической больницы Алексей Валов подтвердил, что использование алемтузумаба позже приводило к «определенным бактериальным и вирусным осложнениям». Валов говорил, что тоже не одобряет схему Каабака и Бабенко, и заявлял, что в мире она не применяется.

«Закон требует заключения врачебной комиссии медучреждения либо обоснованного мнения врача и информированного согласия пациента [для применения алемтузумаба]. И это все соблюдалось. Поэтому в официальной позиции Минздрава вы никогда не увидите, что нас увольняют именно из-за этого протокола», — ранее говорил «Коммерсанту» сам Каабак.

Каабак утверждает, что теперь его пациентов-детей негде оперировать

В НЦЗД до конца года должны были провести еще 20 трансплантаций, а провели только четыре. Из оставшихся 16 детей 10 нуждаются в срочной операции (один из них — 10-месячный Рома Кузнецов с Сахалина, которому пришел вызов в НЦЗД и которого там не приняли на госпитализацию после увольнения Каабака и Бабенко). «Самое главное, что нет места, где можно оперировать этих детей. Если Минздрав говорит, что эту схему применять нельзя, значит, ее нельзя применять нигде, значит, дети обречены на смерть», — говорил Каабак изданию BFM.ru.

По словам врача, его пациентов могут отправить на операцию в НМИЦ имени Шумакова, который возглавляет Сергей Готье, но там нет опыта трансплантаций органов таким маленьким детям. «В институте у Готье детей с весом меньше девяти килограммов, как он говорит и как говорят его сотрудники, никогда раньше не оперировали», — отмечал Каабак в разговоре с BFM.ru. Готье, однако, говорил, что в НМИЦ имени Шумакова могут оперировать пациентов любого возраста и веса, если это позволяет их состояние, — но пациенты Каабака к ним «не идут». Родители одного из детей, наблюдавшихся у Каабака, говорили, что «их врач не советовал ложиться» в НМИЦ имени Шумакова, утверждал Готье.

Родители детей, лечившихся у Каабака, создали петицию в защиту трансплантолога. Ее подписали почти 400 тысяч человек

Некоторые родители маленьких пациентов Каабака (как тех, кто ждет операции, так и тех, кто уже прошел ее и нуждается в наблюдении) не согласились с увольнением врача. Они отправили письмо в Минздрав, которое подписали более 100 человек, а также создали на Change.org петицию с требованием вернуть Каабака и его команду в НЦЗД; эту петицию подписали 385 тысяч человек. Ее создательница Марина Десятская рассказала «Коммерсанту», что ее ребенка, который весил менее 10 килограммов и которого прооперировал Каабак, ранее отказались принять в нескольких центрах.

Официально информацию об увольнении Каабака и Бабенко комментируют скупо. В НЦЗД уход врачей объяснили так: «В целях сохранения постоянного кадрового потенциала было принято решение о приеме на работу основного сотрудника на условиях полного рабочего времени, в связи с чем наличие внешних совместителей стало нецелесообразным». Минздрав вообще не упомянул причины увольнения Каабака и Бабенко из НЦЗД, заверив лишь, что «каждому ребенку, которому необходима операция по трансплантации печени или почки, лечение будет проведено в полном объеме».

На вопрос «Медузы», будет ли он в дальнейшем проводить пересадки органов детям, Каабак ответил, что «пока никакой ясности нет».