истории

«К звездам» Джеймса Грэя: слишком серьезный и архаичный фильм с Брэдом Питтом в роли астронавта

Источник: Meduza

29 августа на Венецианском кинофестивале прошла премьера фантастического фильма Джеймса Грэя «К звездам», главную роль в котором сыграл Брэд Питт. Его герой отправляется в космос, чтобы спасти Галактику от катастрофы. Помочь с миссией должен отец, улетевший к Нептуну 30 лет назад (Томми Ли Джонс). Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, почему «фильм о настоящих мужчинах» получился архаичным и разочаровывающим.

В будущем Земле и человечеству грозит уничтожение (что, опять? да, опять!), на этот раз от мощных энергетических бурь, охвативших Галактику. По счастью, есть Рой Макбрайд (Брэд Питт), бесстрашный астронавт, пульс которого никогда не превышает норму. Его и отправляют на самый край Солнечной системы — то ли чтобы узнать о причинах катастрофы, то ли чтобы ее предотвратить. Ключ к решению проблемы — Клиффорд Макбрайд, еще одна легенда и по совместительству отец Роя. Тот был уверен, что Клиффорда давно нет в живых; оказывается, его миссия просто была засекречена. К Нептуну Клиффорд улетел, чтобы найти инопланетный разум. Может, он нам поможет? Разумеется, если Рою удастся выйти на связь с отцом, у которого за тридцать лет на орбите, видимо, поехала крыша. 

Из этого мог бы получиться вполне приличный «Армагеддон» — тем более что роль бросающей Роя подружки играет Лив Тайлер. Но потребовались бы песни Aerosmith или какой-нибудь настолько же вульгарной группы, русский космонавт в ушанке и изрядная доля юмора, которым, в отличие от Майкла Бэя, совершенно обделен Джеймс Грэй, режиссер фильма с помпезным названием «К звездам»: в оригинале это написано по латыни — «Ad astra», поскольку является частью расхожего выражения «Через тернии к звездам». Для Грэя одиссея Роя — абсолютно серьезный юнгианско-фрейдистский сюжет, а космический антураж к нему добавлен лишь для декоративной привлекательности. Можно сказать, что научная фантастика играет роль своеобразного автопилота. Время от времени герой впадает в спячку или погружается в рефлексию так глубоко, что ничего не видит и не слышит, а корабль продолжает идти по курсу, и сюжет как бы движется своим чередом. 

Грэй, заслуживший культовую славу — но скорее у критиков, чем у зрителей, и скорее в Европе, чем в родных Штатах, — претендует на имидж то ли современного Скорсезе (об этом свидетельствуют его насупленные драмы «Маленькая Одесса», «Ярды» и «Хозяева ночи»), то ли Херцога («Затерянный город Z»). Иногда его заносит на территорию менее брутальную и более романтическую («Любовники», «Роковая страсть»), но он неизменно возвращается к истокам: фильмам о так называемых настоящих мужчинах. Зато — или именно поэтому — его обожают актеры. У него играли лучшие из лучших: Тим Рот, Чарли Ханнэм, Роберт Паттинсон, Марк Уолберг (дважды), Хоакин Феникс (четыре раза!). Так что вряд ли стоит удивляться тому, что на главную роль в новой картине сразу согласился Брэд Питт — и получил почти что монофильм. Его драматургическая структура сводится к тому, что герой встречается с незначительными противниками или собеседниками, а потом опять драматически наслаждается космическим одиночеством, красиво глядя мимо камеры. Роли второго плана достались супермужчинам предыдущего поколения — Дональду Сазерленду и Томми Ли Джонсу.   

Надо отдать должное Грэю: он перфекционист, необыкновенно тщательно работающий над каждым кадром и склейкой. Безостановочное совершенство изображения, говоря по правде, к финалу начинает утомлять, хотя оператор Хойте Ван Хойтема заслуживает продолжительной овации (впрочем, он уже делал нечто подобное в «Интерстелларе»). Но несуразная выспренность режиссерской интонации, звучащая в каждой реплике рудиментарно-примитивных диалогов — и особенно в закадровом тексте, напоминающем плохую копию позднего Терренса Малика, — не дает толком насладиться визуальными образами. Когда герои замолкают, утомленные собственными драмами, начинает жарить музыка Макса Рихтера — да так, что хоть уши затыкай. «К звездам» был бы гораздо лучше, если бы звук в нем отключили вовсе: говорят, в космосе очень тихо. 

Банальность идей, на которых строится картина, зашкаливает. Не веришь себе, когда осознаешь, что перед тобой — стомиллионная вариация «Сердца тьмы», что Отец — своеобразная версия спятившего Бога, а Сын должен повзрослеть, с ним встретившись, и символически расправиться. Остается наслаждаться немногочисленными сюжетными сюрпризами. Например, по пути корабль Роя принимает сигнал SOS с норвежского космолета, где герой неожиданно сталкивается с… впрочем, обойдемся без спойлера, лишь намекнув, что здесь скрыта цитата из «Космической одиссеи». 

«К звездам» — фильм о будущем, но он производит невероятно архаичное впечатление, при всей технологической продвинутости. В его основе — исключительно проблемы белых мужчин, их страдания по поводу своей ненужности, вербализация и реализация подростковых комплексов, измерение собственного эго. Страннейшим образом выглядит попытка Джеймса Грэя как-то это преодолеть: он будто через силу вставляет в интригу чернокожую героиню (Рут Негга), которая вдруг бросается помогать Рою, ради этого рискуя своей карьерой и безопасностью, а потом так же бесследно исчезает. Смотреть на это неловко. 

Почти одновременно с картиной Грэя состоялась премьера нового мультфильма Константина Бронзита «Он не может жить без космоса» (не путать с почти одноименным «Мы не можем жить без космоса», с которым нынешний фильм составляет дилогию). Блестящая и душераздирающая работа, уместившаяся в 15 минут, — история мальчика, который родился в скафандре и всю жизнь мечтал сбежать от матери-одиночки в космос — примерно так же, как когда-то сбежал его отец. Грэй рассказывает ту же сказку, только матерей в ней нет. В какой-то момент Рой и Клиффорд даже оказываются связаны одним космическим тросом, как пуповиной; не столько отец и сын, сколько два вечных младенца, выброшенные в безвоздушную невесомость инфантилы, которые «не могут жить без космоса». Подобен своим персонажам и Грэй, которому искренне кажется, что он добрался до края вселенной — а на самом деле весь его космос ограничен запотевшим шлемом скафандра, где вот-вот кончится кислород.