истории

Путин пообещал правозащитникам разобраться в громких делах и моментально разобрался — там одни террористы. Диалог

Источник: Meduza

Кремль опубликовал полную стенограмму заседания Совета по развитию гражданского общества и правам человека. В том числе его закрытую часть, на которой президент Владимир Путин предметно обсудил с правозащитниками громкие политические дела. Вот как протекал этот диалог.

Ниже приведен пересказ реплик, прямые цитаты даны в кавычках.

Открытая часть заседания

Николай Сванидзе, журналист: Покойная Людмила Алексеева просила освободить Льва Пономарева — его арестовали за призыв на акцию в защиту фигурантов дела «Нового величия» и «пензенского дела». «Это плохие дела». Сотрудники правоохранительных органов пытали и провоцировали людей. А Пономарева арестовали как хулигана.

Владимир Путин: Я попрошу Генпрокуратуру проверить дело Пономарева. Но его арестовали по очереди два суда. «Мы же с вами не хотим, чтобы у нас были события, похожие на Париж». Про другие дела, которые вы назвали, мне ничего не докладывали. «Безусловно, с этим нужно поразбираться».

Михаил Федотов, глава СПЧ: В «пензенском деле» обвиняемых пытали сотрудники ФСБ. А следователь не стал возбуждать по этому поводу дело, потому что якобы их били электрошокером при попытке побега из автобуса. Но следователь ничего не проверил как следует.

Путин: Я обстоятельств дела не знаю, только вот вы сказали, что в автобусе были сотрудники ФСБ. «Но сотрудники ФСБ не работают в этих автобусах, понимаете? Их там нет физически». Нужно разобраться.

Сванидзе: В деле «Нового величия» другая проблема — сотрудник-провокатор пришел к молодым ребятам и придумал для них экстремистскую организацию.

Путин: «То есть вы говорите, что гапоновщиной какой-то они там занимались? Давайте посмотрим».

Закрытая часть заседания

В Кремле заявили, что вторую часть заседания закрыли из-за затянувшейся трансляции.

Путин: Мне принесли справку по «пензенскому делу». У них же целый склад оружия и взрывчатки изъяли! «Нам что с вами, мало терактов где-то там?»

Сванидзе: «Но Пономарев имеет к пистолетам и автоматам такое же отношение, как к Луне. Он пацифист».

Путин: Он — да, но защищал вот этих людей. В деле Пономарева мы еще разберемся.

Екатерина Шульман, политолог: Случай Пономарева ужасен, он же пожилой человек. Вообще не должно быть наказания за анонс мероприятия, которое не удалось согласовать. Преступление — это насилие и повреждение имущества, а обычные митинги являются нормальной частью жизни.

Путин: «Закон для всех одинаков». Я что, по-вашему, лично контролировал судью, который судил Пономарева? От несогласованных митингов до протестов как в Париже один шаг. «Это раз — как спичкой, и все понеслось». Недавно отмечали 25-летие событий 1993 года: «Толпы людей с оружием бегали по Москве, штурмовали „Останкино“, ползали по каким-то подземным сооружениям, коммуникациям».

Екатерина Винокурова, журналист: В деле «Нового величия» нет никаких взрывных устройств. «Просто подростки писали, на самом деле, глупости в чате». Мы чудом спасли девочек и перевели их под домашний арест.

Путин: Про девочек я посмотрю, но вот справка про «Новое величие». Они же готовились к вербовке, тренировались.

Сванидзе: Разберитесь, там провокация.

Винокурова: «Они ничего не готовили, они это обсуждали в чате».

Путин: «Но то, что здесь написано, я же тоже не могу это сбрасывать со счетов, правильно?» Вот вы говорите, что у нас вся система следствия и правосудия — садисты. Что, и в Конституционном суде садисты? И в Верховном суде? Давайте покорректнее. «И суды, и правоохранительные органы — это наши граждане». Мы ведем работу по чистке рядов, но репрессии против правоохранительных органов и судей нам не нужны.