истории

Храм с привидениями РПЦ пытается отобрать у раскольников последнюю историческую церковь, которая ей не принадлежит, — и не может. Репортаж «Медузы»

Источник: Meduza

В Брянской области местная епархия РПЦ судится с общиной раскольников — появившейся в 1990-х Российской православной автономной церковью: одни православные пытаются отобрать у других церковь на окраине райцентра Трубчевска. Это последняя в России историческая православная церковь, которой не владеет РПЦ, — остальные у РПАЦ уже отобрали. РПЦ вернула себе два десятка храмов, доставшихся тогда раскольникам, но сейчас суд первой инстанции признал права прихода на церковь, а РПЦ обжалует это решение. Журналистка Венера Галеева рассказывает о том, как проходит спор православных за храм.

Церковь на улице Урицкого

У серебристой статуи Ленина — непропорционально большая голова. У подножия памятника — три гвоздики. Трубчевск в Брянской области — типичный небольшой российский город: улица Ленина здесь пересекает Советскую, а Дзержинского идет параллельно улице 3-го Интернационала. На 13 тысяч населения здесь пять храмов; и они похожи на храмы других провинциальных городов. Все, кроме одного. С начала 1990-х годов Ильинская церковь (она стоит на улице, названной в честь председателя петроградского ЧК Моисея Урицкого) принадлежит не РПЦ — а местной общине Российской православной автономной церкви.

Первая Ильинская церковь — деревянная — была построена в XVII веке в углу городского кладбища. Что с ней произошло с годами, точно не ясно, — возможно, просто обветшала и развалилась. Зато известно, что в 1845 году один из трубчевских купцов начал строить новую, каменную церковь чуть в стороне от первой Ильинской — но тоже рядом с кладбищем. В конце XIX века храм расширили и пристроили колокольню; освятили церковь во имя Козельщанской иконы Божией Матери, поэтому правильно называть церковь Козельщанской — но называют ее все равно Ильинской.

С приходом советской власти церковь не сильно пострадала, но в 1964 году ее закрыли решением горисполкома. Как рассказывают местные жители, храм после этого много лет стоял заброшенным, с выбитыми окнами, глубокую яму в земляном полу прикрывал деревянный настил. Детей пугали, что под настилом — бездонная яма, в которой когда-то погибли люди; говорили, что в храме водятся призраки.

В конце 1980-х местная епархия РПЦ назначила настоятелем заброшенного храма протоиерея Владимира Ковтуна — и он с помощниками взялся восстанавливать здание. К началу 1990-х в храме появился алтарь и начались регулярные богослужения — однако Ковтун к тому моменту уже рассорился с иерархами и заявил, что вместе со всем приходом (в нем было уже больше тысячи человек) выходит из РПЦ. «Мы связались с Суздалем, где тогда был филиал Русской зарубежной церкви, и перешли в нее, — вспоминает Ковтун в разговоре с „Медузой“. — Позже они переименовались в Российскую православную свободную церковь. Но когда началась регистрация в Минюсте, оказалось, что есть уже Российская православная старообрядческая церковь, аббревиатуры совпадают. Поэтому мы были перерегистрированы как РПАЦ — Российская православная автономная церковь».

РПАЦ не признает РПЦ правопреемницей дореволюционной Российской православной церкви, так как, по мнению священников автономной церкви, в 1943 году патриарх Сергий Страгородский был избран с нарушениями церковного канона — то есть незаконно. Кроме того, по мнению РПАЦ, Русская православная церковь «впала в грех экуменизма» — пошла на сближение с другими христианскими конфессиями. РПАЦ активно выступает против страхового номера (СНИЛС) и ИНН, присвоение которых считается отказом от христианского имени и от Бога. У РПЦ же к РПАЦ только одна претензия: иерархи «автономной» церкви после раскола утратили «благодать преемства» — то есть рукоположения священников и епископов РПАЦ стали недействительными, как и проводимые ими таинства.

В 1997 году Ильинскую церковь взяли на баланс муниципальные власти Трубчевского района, а через пару лет они заключили с общиной Ковтуна договор о передаче храма в бессрочное безвозмездное пользование. «В 1964 году рукой [служившего здесь] протоиерея Жука [после решения горисполкома] был подписан документ, что церковь оставляется, то есть ее бросает РПЦ, — объясняет Григорий Киселев, который в 1990-е годы работал в администрации Трубчевска, а теперь представляет интересы прихода Владимира Ковтуна в суде. — Потом я, будучи заместителем главы администрации по финансам и управлению муниципальным имуществом, поднял архив, нашел, что Ильинская церковь отнесена к церквям местного значения. И мы внесли ее в перечень муниципального имущества».

Первые проблемы у Ковтуна возникли еще 11 лет назад — муниципальное управление ЖКХ, к которому была формально приписана церковь, обанкротилось, и храм вместе с другим имуществом выставили на торги. Здание даже успели оценить в 350 тысяч рублей, но община возмутилась, начала жаловаться во все инстанции, дошла до областного арбитражного суда — и церковь вернули в собственность муниципальной администрации.

В 2011 году администрация передала храм из муниципальной в федеральную собственность: почему — местные чиновники объяснять не хотят. Настоятелю и прихожанам об этом никто не сказал — а через шесть лет именно это формальное обстоятельство позволило заявить претензии на храм местной епархии РПЦ: поскольку с федеральными властями, в отличие от муниципальных, Ковтун и его община никаких договоров не подписывали, юридически церковь оказалась бесхозной.

В мае 2017-го приход Ильинской церкви обратился в местные подразделения МВД и ФСБ с жалобой, что епархия готовит силовой захват храма «то ли при помощи казаков, то ли ОМОН». В сентябре 2017-го Клинцовская епархия опубликовала на своем сайте заявление о том, что спорный храм принадлежит ей, а община Ковтуна занимает его незаконно. Некоторое время полемика между двумя церквями шла в местной прессе — а в январе 2018 года РПЦ обратилась в Брянский арбитражный суд, чтобы выселить упрямых раскольников.

Тяжкий грех

РПЦ резко отрицательно относится к тем, кого принято называть альтернативными православными церквями.

«Русская православная церковь поддерживает достаточно активные связи с другими христианскими конфессиями, с римской католической церковью и со многими протестантскими деноминациями — за исключением тех, которые благословляют однополые пары на брак, — говорит „Медузе“ заместитель председателя синодального отдела РПЦ по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе. — Но я хотел бы подчеркнуть, что с раскольническими движениями, к которым относятся так называемые ветви альтернативного православия, мы никаких отношений не поддерживаем и не стремимся поддерживать».

По мнению РПЦ, эти «структуры» вводят в заблуждение людей, заявляя о своей принадлежности к православию. «Православная церковь одна, она состоит из поместных православных церквей, которые признают друг друга и находятся в евхаристическом общении по общему правилу, — говорит Вахтанг Кипшидзе. — Да, с Константинопольской церковью каноническое общение было прервано, но мы исходим из того, что это временная ситуация». По словам иерарха, организации, отпавшие от канонических церквей, «манипулируют чувствами людей и выдают себя за тех, кем не являются».

Русская православная церковь через суд уже изъяла у РПАЦ 17 храмов: 16 в Суздале и Суздальском районе, один — в Ярославле. Все они оказались в пользовании общин РПАЦ в 1990-е годы, когда их настоятели уходили в раскол. Однако собственниками храмов общины так и не стали — по закону здания принадлежали территориальным управлениям Росимущества, и собственник имел право расторгать договоры в любой момент без объяснения причин, после чего здания передавались РПЦ по принятому в 2010 году федеральному закону о возвращении имущества религиозным организациям. По этому же закону РПЦ через суд изымает у РПАЦ не только храмы, но и, например, мощи святых.

Благодаря заключенному в 1990-х договору с муниципальными властями Ильинская церковь в Трубчевске — последний в России исторический храм, находящийся в распоряжении у РПАЦ. Остальные общины раскольников теперь проводят богослужения в зданиях и помещениях, изначально для этого не предназначенных. РПЦ считает, что это свидетельствует о греховности раскольников: когда в 2016 году Клинцовская епархия (именно к ней относится Трубчевск) предупреждала паству о том, что от РПАЦ стоит держаться подальше, в обращении отдельно оговаривалось, что приходы РПАЦ теперь находятся, например, в бывших помещениях магазина и сельсовета.

ИНН и СНИЛС берешь — бесу душу продаешь

Священник РПАЦ Владимир Ковтун до сих пор живет с советским паспортом, выпущенным в 1974 году, и ездит на старой «Ниве». На заднем стекле автомобиля — самодельный стикер: «ИНН и СНИЛС берешь — бесу душу продаешь». К дверце «Нивы» прикреплен листок с объявлением: «Православный водитель! В штрихкоде на правах, подписанных тобою, зашифрован отказ от Бога. Что делать?» — и номер телефона отца Владимира. Советский паспорт гражданина Ковтуна вызывает недоумение судей — ему каждый раз приходится объяснить: они зря считают документ недействительным — по закону в него достаточно вклеить новую фотографию по достижении 45-летнего возраста, что Ковтун и сделал 13 лет назад.

Российский паспорт батюшка получать не хочет по религиозным соображениям. «Посмотрите внимательно на то, как оформлены страницы, там на каждой из них в виньетках зашифровано число дьявола — 666», — серьезно говорит он. С водительскими правами — другая история. Владимир Ковтун уверен: иметь их и при этом не отказаться от Бога можно. Для этого надо прямо на правах в графе для подписи добавить: «Подпись не распространяется на штрихкод». Правда, в ГИБДД такие права сразу объявляют недействительными. По словам батюшки, только двум прихожанам удалось получить «правильно» подписанные права. Есть ли необходимая фраза в его собственных правах, Ковтун не говорит.

Будущий священник вырос в семье военного, а рукоположили его в 1983 году в Риге. Здесь же, в Латвии, Ковтун познакомился со священником Петром Кучером, который также придерживался довольно радикальных убеждений, а уже потом, в начале 2000-х, был одним из главных активистов кампании против получения верующими ИНН.

После распада СССР Ковтун переехал в Брянскую область. В Трубчевске он стал вторым священником у местного благочинного Николая Жука, который жил тут с 1960-х. Отношения у них не сложились сразу — Жук, по словам Ковтуна, был известен тем, что «сдавал людей»: записывал, кого крестил, кого хоронил по православному обряду, — и все эти бумаги относил в органы. В советское время это приводило к тому, что люди лишались работы. «Народ очень зол на него был», — вспоминает Ковтун (сам Жук несколько лет назад умер). Он говорит, что вскоре после приезда и его самого пытались «завербовать». Местные чиновники вызывали молодого священника к себе, показывали тетрадки со сведениями о прихожанах — и требовали вести такие же.

Ковтун отказался, и вскоре у него случился серьезный конфликт с Жуком. Священник вспоминает, что благочинный «развернул против него настоящую кампанию». Например, посылал в Ильинскую церковь послушника с заданием — купить свечей на 100 рублей, что по тем временам было серьезной суммой. Получив эти свечи, он счищал с них штампы Московской патриархии — и писал в епархию «рапорт» о том, что священник Ковтун торгует в храме неучтенными свечами, чтобы обогатиться.

«Сначала я каждый месяц ездил [в епархию] на разборки, а потом мы приняли решение приходом выходить из Московской патриархии, — рассказывает Ковтун. — Мы не тайно убегали, а официально заявление написали». Сейчас службы в Ильинской церкви он проводит каждые выходные, на них приезжают люди со всей Брянской области.

Коммунистическая практика

Первые шесть месяцев 2018 года РПЦ и РПАЦ выясняли в арбитражном суде, за какой храм они, собственно, борются.

Клинцовская епархия опиралась на постановление Совета министров РСФСР 1974 года, признавшее церковь объектом культурного наследия государственного (понятие «федеральный» появилось после распада Советского Союза) значения. Но трубчевские раскольники нашли в документе несостыковки. Дело в том, что в документе описана деревянная Ильинская церковь 1675 года, а современный храм — кирпичный и построен в XIX веке. Аргументы РПАЦ суд убедили: в июле 2018 года суд отказал епархии в иске. Та подала апелляцию.

«Храм принадлежал Русской православной церкви, а сейчас его занимает какая-то непонятная организация, — говорит „Медузе“ секретарь Клинцовского епархиального управления протоиерей Василий Воликов. — Это была собственность Русской православной церкви, поэтому мы хотим вернуть ее. А они пускай покупают себе участок земли и строят что хотят. Пора оставить эту коммунистическую практику — все отбирать у Церкви и отдавать непонятно кому или под что-нибудь». На замечание, что в Трубчевске у РПЦ и так уже есть несколько храмов, отец Василий Воликов отвечает так: «Больше храмов — меньше тюрем».

С Владимиром Ковтуном секретарь епархии лично не встречался, но наслышан о его упрямстве.

«Мы неоднократно увещевали отца Владимира, чтобы он принес покаяние и вернулся. Но он настроен категорически, — говорит Воликов. — Почему — я понятия не имею. Неоднократно батюшки делали попытки с ним сблизиться, а он не идет ни на какие контакты. Это человек, который желает стоять обособленно и говорить: смотрите, я не такой, как все. А самое страшное искушение для священника — это начать приводить прихожан не к Богу, а к себе любимому. То есть стать вместо Христа. А „вместо Христа“ — это по-гречески „антихрист“».

Нерукотворная баррикада

В выходные на службу в Ильинской церкви обычно собираются несколько десятков прихожан. По религиозным убеждениям эти люди отказались от СНИЛС, ИНН и от банковских карт. За свои убеждения им приходится платить в прямом смысле слова, — например, прихожанка Валентина отказалась от накопленной за годы работы пенсии и согласилась на социальную, лишь бы ей дали возможность забирать ее наличными через сберкассу. Женщина получает 10 300 рублей, а могла бы — на три тысячи больше.

Сын Валентины, Андрей, тоже ходит в Ильинскую церковь и тоже отказался от СНИЛС и ИНН. «Это просто налоговой удобно, а в Конституции не прописано, чтобы мы отказались от имени и ходили под номером», — считает мужчина.

Прихожанка Елена Жилина ходит в Ильинскую церковь больше 20 лет, крестила здесь дочь. «Мы пытались ходить в другие церкви, — рассказывает она. — Но там общая исповедь, с улицы все зашли и причащаются, без подготовки и поста. Я человек верующий и понимаю, что причастие — серьезное событие. А не просто причастился — и пошел снова колбасу в пост есть и дела свои делать».

Одна из старейших прихожанок Ильинской церкви Мария Михайловна говорит, что обязана этому храму жизнью. «Мне шесть месяцев было, это был 1953 год, — рассказывает она. — Дифтерит был, косил людей. Я заболела, мне врач сделал операцию. И потом сказал матери: она не жилец. И тогда мать моя с крестной сюда пять километров пешком меня несли, в храм. Настоятелем тогда был батюшка Артур. Он сказал: за храмом похоронен батюшка Иоанн Прозорливый, местночтимый святой. Вы сходите, положите ее туда, прочитайте „Отче“ три раза. Они сделали — и вот я перед вами сижу».

Члены общины верят в чудеса и охотно рассказывают о них. Так, по словам Жилиной, в 2007 году, в тот день, когда храм был выставлен на торги, над Трубчевском нависли огромные тучи: «Поднялся ветер такой силы, что деревья, которые стояли перед храмом, с корнем были вырваны, и Господь сотворил нерукотворную баррикаду, не пуская безбожников в храм». Отец Владимир распилил несколько поваленных рядом с храмом деревьев и отдал их местным жителям — на дрова.

Еще одно чудо, продолжает женщина, случилось 27 мая 2018 года — когда в разгар судебного разбирательства с РПЦ прихожане отмечали праздник Троицы. Тогда солнечные лучи, проникающие в храм, сложились в «сотканные из яркого белого света ладони, защищающие храм и верующих в нем». Фото, на котором запечатлено чудесное явление, представители общины даже пытались приложить к своему отзыву на апелляцию епархии как доказательство своей правоты, но судья это ходатайство отклонила.

Прихожане Ковтуна активно выступают в суде в качестве свидетелей: например, Жилина 6 ноября рассказывала, что старый храм, внесенный в постановление советского Минкульта, находился в другом месте, чем нынешняя церковь; сейчас на той земле торговый центр «Катя». Представители РПЦ продолжают требовать, чтобы суд признал здание Ильинской церкви «тождественным» деревянному строению XVII века; апелляционный суд вынесет свое решение 12 декабря.

Администрация Трубчевска, когда-то передавшая храм представителям РПАЦ, от конфликта церквей дистанцировалась. В разговоре с «Медузой» глава районной администрации Игорь Обыденнов говорит, что документ, на основании которого церковь перешла в муниципальную собственность, «сегодня сложно найти», — и пересказывает анекдот, который когда-то ему рассказал «один священник». «Заходит молодой человек в храм, — излагает чиновник. — Встал где-то, начал молиться. Те, кто долго ходит в храм, стали ему делать замечания: не там стоишь, не то делаешь. Он перешел в другой угол, начал снова молиться, а ему опять замечание сделали. В третий раз перешел — и опять то же самое. Он вышел из храма чуть не плача, поднял голову вверх. А ему оттуда, сверху: „Что, не пускают? Вот и меня не пускают“».