истории

«Следствие отказывается сообщить мне, что, кому и как я якобы передала» Интервью бывшего топ-менеджера «Интер РАО» Карины Цуркан. Она арестована по обвинению в шпионаже

Источник: Meduza

15 июня сотрудники ФСБ задержали топ-менеджера энергетической компании «Интер РАО ЕЭС» Карину Цуркан. Ее обвинили в шпионаже: по версии следствия, Цуркан, будучи гражданкой другой страны, сотрудничала с бизнесменами, связанными с разведками Молдавии или Румынии. Никаких других подробностей о деле ФСБ не сообщила до сих пор. Через одного из адвокатов Карины Цуркан «Медуза» передала ей в СИЗО «Лефортово» свои вопросы — и публикует полученные ответы.

— Расскажите, пожалуйста, о себе — что вы делали до «Интер РАО»?

— Работать я начала сразу после школы, в 17 лет. Позже, получив первое юридическое образование, была партнером юридической фирмы, юридическим директором крупнейшей энергетической компании Молдовы. С 2005 года начала работать на «Интер РАО» в Молдове. В январе 2007 года по приглашению компании я переехала в Москву, так что мой общий стаж там — 13 лет.

— Как произошло задержание? Оно было неожиданным?

— Шок от задержания до сих пор не прошел. Воспоминания проявляются как отдельные кадры. Шесть утра, я в полусне открываю дверь, врывается толпа, люди в масках. Моя маленькая хрупкая мама, пытающаяся защитить меня. Громкие крики и парализующий меня, почти животный страх за близких, за то, как, наверное, испугался сын, которого я больше так и не видела.

— В каких условиях вас содержат?

— Я предпочту не касаться условий содержания. Есть системная проблема — я и другие [кого здесь содержат] лишены гарантированного законом права на неограниченное общение с защитником. В силу дефицита комнат для встреч фактически посещение защитника возможно не чаще одного раза в две-три недели, продолжительность такой встречи непредсказуема.

— Что вы делаете в совершенно новых для вас условиях жизни?

— По возможности делаю то, что делала раньше в свободное время, — учусь. Сейчас это латынь, немецкий язык и иконография. Это, пожалуй, все, что осталось от моего мира.

— Есть ли у вас российское гражданство? Получали ли вы доступ к информации, составляющей гостайну?

— Я — гражданка России, от молдавского гражданства отказалась в 2016 году, паспортов иных, кроме России, стран у меня нет (20 июня в посольстве Румынии в России заявили, что Цуркан является гражданкой Румынии — прим. «Медузы»). Допуска к гостайне я не получала.

— Насколько вы готовы комментировать предъявленное обвинение? В передаче каких данных Молдавии или Румынии вас обвиняют, в чем их ценность?

— Я бы могла прокомментировать обвинение, если бы оно мне было понятно. Мне до сих пор не показали тот документ, который я якобы кому-то передала. Надеюсь получить более полную информацию от следствия. В любом случае никаких заказов на передачу государственной тайны специалистам Молдовы я не выполняла, это абсурд.

— Вы не признаете себя виновной. Тогда скажите, в чем причина вашего ареста, кто за этим стоит? Почему именно вы?

— Да, я категорически отрицаю свою вину. Следствие отказывается сообщить мне что, кому и как я якобы передала. Так как я этого не делала, с уверенностью утверждаю: остающиеся тайными для меня доказательства в распоряжении следствия являются следствием сфабрикованных вбросов. Другого объяснения я не нахожу.

Никогда я не выполняла заказов молдавских спецслужб, никогда с ними не контактировала. Более того, я общалась с представителями органов власти и энергетических компаний Молдовы. С их стороны ни разу ко мне не был выказан какой-либо интерес к получению секретной информации.

Кроме коммерческих поставок в европейские и иные страны я курировала выполнение ведомственных поручений в ряде сложных регионов, иногда с крайне сложными контрагентами и в непростых условиях. В работе на меня оказывалось давление, были угрозы и предупреждения. Этот факт следствие легко подтвердит при желании. Могло ли это послужить основанием для вбросов, чтобы устранить меня из процесса? Безусловно, да!

Я изначально заявила о готовности отвечать на вопросы следствия. Я заинтересована в самом полном рассмотрении [своего дела].

— Это атака на вас лично или на компанию «Интер РАО» в целом?

— Про «Интер РАО» я ничего не комментирую, не хочу репутационных рисков для компании.

— Знали ли вы, что ваш телефон прослушивали три года? Догадывались ли, что за вами ведут наблюдение?

— В силу должности и ставящихся передо мной задач такую возможность я предполагала. И признаюсь — меня это никоим образом не смущало: мне нечего было скрывать. И при аресте я сразу назвала все пароли от техники. Повторюсь: вменяемых мне действий я не совершала.

— Параллельно с вашим арестом обыски прошли у топ-менеджеров «Интер РАО» и в министерстве энергетики — вы предполагаете, почему это могло случиться?

— Впервые [об этом] слышу и никаких предположений не имею.

— Разбирательство по вашему делу будет, скорее всего, закрытым, а российские суды почти никогда не оправдывают людей.

— Я не вижу оснований для закрытого разбирательства, ведь допуска к государственной тайне я не получала, а одна только статья [о шпионаже, которая вменяется] не должна быть достаточным основанием. Я надеюсь, что в условиях открытого процесса моя невиновность будет очевидна.