Режиссер Константин Богомолов уходит из МХТ. Почему это плохо для театра и его зрителей?
Режиссер Константин Богомолов больше не будет сотрудничать с МХТ имени Чехова. Причина, по словам самого режиссера, — в том, что у нового руководства театра с Богомоловым «не связано никаких планов»: после смерти Олега Табакова в марте театр возглавил режиссер и педагог Сергей Женовач. С 2012 года Богомолов поставил в МХТ восемь спектаклей и почти сразу стал одним из самых востребованных постановщиков в театре и в стране. По просьбе «Медузы» театральный критик Антон Хитров рассказывает, что Художественный театр теряет с уходом Богомолова.
Богомолов интересен очень разной публике
Современный интеллектуальный театр редко бывает популярным, и наоборот: немногочисленным поклонникам сложной режиссуры не нравятся коммерческие спектакли со звездами. Некоторые работы Богомолова могут раздражать неопытного зрителя — например, «Волшебная гора» в Электротеатре «Станиславский», где приходится слушать кашель актрисы сорок минут подряд, или снятый с репертуара «Ленкома» «Князь» — вольное прочтение «Идиота» Достоевского с Мышкиным-педофилом.
В то же время Богомолов — возможно, единственный в России режиссер, способный поставить артистический бенефис или бродвейскую комедию так, чтобы получился не набор театральных клише, а неглупое, незаурядное, тонкое зрелище, которое придется по вкусу и фанатам «Твин Пикс», и зрителям «Физрука». К тому же он умеет смешно и нестыдно шутить — у большинства в российском театре с этим проблемы.
В общем, если вам нет никакого дела до режиссерских новаций и радикальных трактовок классики, просто не смотрите «Мушкетеров» и «Волшебную гору», а сходите, например, на комедии по Вуди Аллену «Сентрал-парк Вест» или «Мужья и жены».
А еще Богомолов — один из немногих по-настоящему медийных героев российской театральной режиссуры: мало кого из его коллег можно представить в фотосессии журнала Tatler или в программе «Собчак живьем». Все это привлекало на его спектакли публику, которая обычно в театр не ходит, — и не давало МХТ стать герметичным пространством «для своих», каким являются многие другие театральные площадки.
У него уникальный подход к актерам
Артисты Богомолова не фальшивят, не кричат и не кривляются, а на сцене это особенно важно: там нельзя сделать десять дублей и выбрать один удачный. Даже дебютанты в его спектаклях поразительно правдоподобны. Секрет — в его собственной актерской системе, которую режиссер постоянно совершенствует. Ее главный принцип Богомолов описывает так: актеру нельзя делать вид, что события пьесы происходят здесь и сейчас, а финал ему неизвестен. Вместо этого он должен выходить на сцену с ощущением, будто он пересказывает сон. «Когда вы будете произносить текст, вы внутренне должны говорить не „я люблю тебя“, а „я сказал ей: я люблю тебя“».
Благодаря своей технике Богомолов заново открыл актеров, от которых мало кто ждал больших драматических ролей — например, Марину Зудину и Игоря Верника. С ним охотно работают артисты старшего поколения, которых, по идее, должен отпугивать имидж «скандального режиссера» — Александр Збруев, Ирина Мирошниченко, Наталья Тенякова. В метод Богомолова верил и Олег Табаков, который не только приглашал режиссера на постановки в подведомственные ему МХТ и «Табакерку», но и сам нередко в них играл. За годы работы в МХТ у Богомолова сложилась фантастическая актерская команда, поэтому его уход — большая потеря для труппы.
Богомолов действительно развивает традицию психологического театра
«Современные режиссеры разрушают русский психологический театр!» — говорят консерваторы. Но настоящий психологический театр — такой, который стремится к подробному, достоверному изображению человека, — большая редкость в России, хотя стандарт этого искусства действительно заложили русские режиссеры, основатели МХАТа Константин Станиславский и Владимир Немирович-Данченко. Академические площадки вроде Малого театра и МХАТа имени Горького давно разучились создавать психологически достоверные спектакли: теперь там, по большей части, работают грубо и приблизительно.
Богомолов — один из немногих, кто занимается психологическим театром взаправду, а не на уровне деклараций. Пример — его недавняя и, как теперь уже ясно, последняя премьера в МХТ «Три сестры»: блестящий, перфекционистский спектакль, где нет революционной интерпретации Чехова, зато есть убедительные, живые, сегодняшние герои. Главное правило в доме сестер — не показывать эмоций: все говорят отрешенно, тихой скороговоркой. Режиссер намеренно скрывает от зрителей чувства и мотивы персонажей — эта неопределенность, непрозрачность и делает их такими реальными.
Уход Богомолова — плохой симптом для МХТ
Режиссер Сергей Женовач, сменивший на посту худрука Олега Табакова, руководит МХТ всего два месяца и пока не говорил о том, каким он видит будущее площадки. Но если он действительно не собирается работать с Богомоловым — а похоже, что это так, — о новом курсе кое-что понятно уже сейчас. Спектакли Богомолова собирают аншлаги, его любят актеры, он часто работает в Европе: такими сотрудниками не разбрасываются без веских причин — а значит, Женовач настроен на крутые перемены.
Вряд ли зрители могут рассчитывать, что МХТ останется современным театром, каким он был при Олеге Табакове. Табаков не боялся открыть двери молодому фестивалю драматургии или доверить неформатную новую пьесу начинающему режиссеру без театрального образования — именно так 16 лет назад появился спектакль «Терроризм» Кирилла Серебренникова по пьесе братьев Пресняковых.
К тому же расставание с Богомоловым — не первый знак того, что новый худрук намерен убрать из театра эксперименты. Молодой актер и режиссер Александр Молочников, автор нескольких успешных спектаклей на сцене МХТ, покинул труппу после того, как худрук отменил его готовившуюся премьеру по «Чайке» Антона Чехова. Молочников говорит, что Женовач закрыл постановку, не посмотрев ни одной репетиции — а заодно дал понять, что отныне тот работает с театром только как штатный артист.
Антон Хитров