«Не люблю Центральную избирательную комиссию» Выступление Навального в ЦИК. Видео и расшифровка

ЦИК отказался зарегистрировать Алексея Навального кандидатом в президенты. 24 декабря собрания инициативных групп по выдвижения Навального прошли в 20 городах России, включая Москву. Вечером того же дня документы для регистрации Навального был поданы в ЦИК. Днем 25 декабря Навального пригласили на заседание ЦИК, где политик выступил с речью. «Медуза» публикует видео и расшифровку выступления политика.

Элла Памфилова: Прежде чем мы будем принимать решение, так же как и в остальных случаях, мы предоставляем слово Алексею Анатольевичу, вот трибуна вам, пожалуйста.

Алексей Навальный: Не люблю Центральную избирательную комиссию. Предполагаю, что вы тоже меня не очень любите, но странная вещь происходит такая: я постоянно делаю вашу работу.

Вот я второй раз в жизни выступаю на заседании Центральной избирательной комиссии и я говорю об одном: «Как же, ребята, сделать так, чтобы больше людей пришло на выборы? Сделать так, чтобы граждане России, которые за последние 18 лет совсем перестали верить в то, что выборы на что-то влияют, все-таки поверили в это и шли на избирательные участки, для того чтобы сделать какой-то осознанный выбор и повлиять на то, что происходит в стране». И удивительная вещь, что я вас к этому призываю-призываю, и вы все время говорите: «Нет».

И в прошлый раз я здесь выступал в поддержку списков оппозиционной партии, которые шли-то всего лишь по регионам — в Новосибирске, в Калуге, в Магадане, как сейчас помню. И здесь сидит человек, который голодал, между прочим, потому что его не пустили на выборы в Новосибирске. Не пустили вы никого.

Э. П. Алексей Анатольевич, это когда было-то? В прошлый раз, в старом составе?

А. Н. Это было при вашем предшественнике, но суть комиссии, вы знаете, Элла Александровна, совершенно не изменилась. Я вот смотрю на вас — вот то же самое. С одной стороны, удивительный праздник жизни, какие-то люди приходят, прекрасные уважаемые люди, они имеют полное право участвовать в выборах, но мы не видим никакой их политической активности. У вас тут все так классно, вы друг друга с Новым годом поздравляете, желаете друг другу успехов, так радуетесь, как все здорово происходит.

С другой стороны, как я сюда ни приду — постоянно как-то вот почему-то не получается у нас…

Э. П. Алексей Анатольевич, мы вас видим первый раз…

А. Н. Сколько у меня времени есть?

Э. П. Сколько нужно, но мы первый раз видим. Вы, пожалуйста, не обобщайте.

А. Н. Спасибо большое, вы тогда, пожалуйста, вы не перебивайте, хорошо? Вы меня увидели в первый раз, я рад, но ваши коллеги видят меня не в первый раз. Я здесь все-таки пришел не к вам в гости, а в пришел в некую институцию. Эта институция при господине Чурове и госпоже Памфиловой работает одинаково. Она плетет какие-то юридические кружева. Борис Сафарович [Эбзеев — член ЦИК, — прим. «Медузы»], вы выступали так, что я заслушался как юрист, я думаю: «Господи, как человек хорошо говорит». И все это так прекрасно построено, и так много слов сказано, и много различных отсылок, и даже на Международную конвенцию по защите прав человека, но поверх этих всех кружев огромная надпись: «Не разрешается вам участвовать в выборах. Не пустим мы на выборы тех, кто выступает против коррупции. Не пустим мы на выборы тех, кто не боится критиковать действующую власть. Не пустим мы на выборы тех, кто на самом деле ведет избирательную кампанию». Это видно, это большая красная надпись.

У вас тут стояли демонстрации по сто тысяч человек, и эти люди, собравшиеся на демонстрации, заявляли о том, что власть, президент вместе с Центральной избирательной комиссией сфальсифицировали выборы, обманули миллионы людей, украли миллионы голосов. Они стояли здесь, говорили вам это все. Вы изменили какие-то формальные вещи, но продолжаете делать то же самое. Вы всем эти людям продолжаете говорить: «Вы не допущены до выборов, мы вас не пустим никогда и никуда, потому что вы нарушаете наш маленький уютный мир, в котором вот есть мы, есть кандидаты, которые даже и не пытаются бороться за голоса, и есть заранее определенные результаты выборов». Раньше больше в результате фальсификаций, сейчас больше в результате недопуска.

Значит, я хочу сказать о том, что… И даже все ваши юридические построения — Борис Сафарович, к вам обращаюсь, — они абсолютно неверны, несмотря на всю вашу потрясающую биографию. Конституция Российской Федерации, если конкретизирует норму таким образом, превращает ее в норму материального права — там черным по белому написано, что имеют право баллотироваться дееспособные и не находящиеся в местах лишения свободы. Центральная избирательная комиссия, конечно, печальное место, но не настолько печальное, чтобы считать ее местом лишения свободы, поэтому я имею право идти на эти выборы.

Мало того, здесь было сказано докладчиком по моему вопросу, в предыдущем случае, [что] приговор был многократно проверен различными инстанциями. Так вот я сообщаю, что мои приговоры были проверены, и я доказал в Европейском суде [по правам человека], что эти приговоры были сфальсифицированы, и есть прямые решения об этом.

Мало того, уважаемые друзья, я хочу вам отметить, чтобы вы, пожалуйста, не имели права больше даже произносить слова «международная конвенция» или «Европейский суд», потому что было специальное решение о проверке того, каким образом Российская Федерация выполняет решения «Навальный против России», и было специальное решение, юридически записанное и которое должно приниматься Россией, о том, что государство Российская Федерация не выполнило решение Европейского суда. И там отдельно прописано, что Алексей Навальный должен быть допущен до выборов. Потому что всем совершенно очевидно — и не нужно делать вид, что вы этого не понимаете, — что эти дела были сфабрикованы для того, чтобы меня на выборы не пустить. В этом и заключается вся эта конструкция. И всем это совершенно очевидно. 

Но я сюда пришел даже не для того, чтобы вести какие-то юридические дебаты, хотя последнее, что я замечу по юридическому вопросу: вы вводите в заблуждение, говоря, что Конституционный суд рассматривал это. Конституционный суд рассматривал такую же норму о гарантиях избирательных прав. Но президентские выборы регулируются другим законом. Этот закон не был предметом рассмотрения Конституционного суда.

Но я, конечно, пришел сюда заниматься не казуистикой. Я пришел сюда заявить о том, что представляю огромное количество избирателей. Вы можете к этому относиться с иронией, вы можете относиться к этому без иронии, но я совершенно точно говорю, что решение Центральной избирательной комиссии, если такое состоится, о недопуске меня на выборы исключит миллионы людей из этих выборов. Исключит миллионы людей вообще из политической системы, потому что не даст им возможность вообще никак участвовать в выборах. И ваше сегодняшнее решение — оно именно об этом.

Была сказана фраза: «У нас здесь нет предмета обсуждения, это для нас не является какой-то коллизией или предметом сомнения». Значит, есть у вас предмет сомнения. Какую бы вы ни построили систему в попытке доказать самим себе, что, значит, вот вы такие хорошие и можете, придя домой, потом смотреть в зеркало и говорить: «Ну что ж, я приличный человек, потому что посмотрите, как много всего было сказано». Нет, это не так. Если вы не пустите меня на выборы, вы вынесете решение не против меня, а против тех…

Э. П. Сколько вам еще времени нужно?

А. Н. Мне нужно две минуты.

Э. П. Хорошо, давайте.

А. Н. Спасибо большое. Вы вынесете решение против тех 16 тысяч человек, которые вчера выдвинули меня. Против тех 200 тысяч волонтеров, которые год работают в избирательной кампании. И против тех миллионов людей, которые требуют, обращаются к вам в течение года и говорят простую вещь: «Мы требуем допуска Навального на выборы».

И дело не в Навальном, а дело в том, что нужен кандидат, который наконец-то придет на выборы и скажет прямым текстом все, что происходит в стране, опишет нашу действительность, отсутствие перспектив, нищету и так далее прямым текстом. Я все это сделал и именно поэтому вы не хотите пускать меня на выборы. 

Завершая, я хочу еще раз вам сказать. Вы же не роботы. Вроде бы, я смотрю, вполне живые люди, можно потрогать каждого. Розовые, упитанные. Вы самостоятельный орган. Я понимаю все, что происходит в голове, понимаю сложность вашей ситуации. Но, наверное, один раз в жизни можно же совершить какой-то нормальный поступок? Даже не геройский — никто ж не стоит у вас с пистолетом у виска. Простую вещь, основанную на законе, можно сделать? Не для меня — для того, чтобы выполнить свою функцию в избирательной комиссии. Это же ваша профессия, это ваше, не знаю, призвание.

Вы свою жизнь тратите на эти выборы, и получается, вы жизнь свою тратите, чтобы не пускать кого-то на выборы. Можно сделать один раз в жизни правильную вещь? Сделайте ее. Если это сделано не будет — я уверяю вас, огромное количество людей не пойдет на эти выборы, будет активно бойкотировать эти выборы, будет выступать против этих выборов, будет выступать в избирательные забастовки. И уверяю вас, мы будем активны. Уверяю вас, никто не признает ни саму процедуру выборов, ни их результаты.