Нужно ли показывать сюжет об убийстве ребенка на Первом канале? Главные аргументы за и против
Российские федеральные телеканалы фактически проигнорировали событие, ставшее главной новостью 29 февраля в интернете — задержание у метро «Октябрьское поле» женщины, которая держала в руках отрезанную голову ребенка и обещала себя взорвать. Это привело к ожесточенным спорам по поводу того, стоит ли показывать такой сюжет в новостях; «Медуза» приводит главные аргументы сторон.
Материал основан на предположении, что отсутствие сюжета про убийство ребенка в новостях Первого канала не связано с цензурой. Если власти распорядились не ставить эту историю в эфир (о чем со ссылкой на анонимные источники сообщил РБК), никаких аргументов за быть не может: цензура запрещена Конституцией России.
Сюжет не нужно было показывать. Аргументы:
Случившееся у метро «Октябрьское поле» — событие, не имеющее общественной значимости. Да, произошедшее 29 февраля в Москве — ужасное событие, но убийство девочки едва ли можно расценивать как теракт или как угрозу национальной безопасности. Если рассказывать обо всех подобных историях, новостная картина превратится в череду диких преступлений, а зрителям будет казаться, что только ужасные убийства в России и происходят — и ничего больше.
Федеральные новости не рассказывают о бытовых убийствах. В России каждый день совершаются убийства, причем иногда — особо жестокие (даже беглый поиск по новостям позволяет найти похожую историю в Санкт-Петербурге, случившуюся 1 марта). Обычно о них сообщают таблоиды или региональные СМИ, но не федеральные. Возможно, такой новости место в криминальной программе, но явно не в ключевом выпуске новостей на главном канале страны.
Первый канал не хотел «нагнетать». Информации об убийце мало. Первый канал мог рассказать о том, откуда родом убийца и какой она национальности, но это привело бы к росту националистических настроений в обществе, и так склонном к ксенофобии. Если бы выяснилось, что убийца была сторонницей запрещенного в России «Исламского государства» и готовила теракт, Первый канал сообщил бы об этой истории (а таких данных по-прежнему нет).
Сюжет нужно было показать. Аргументы:
Случившееся у метро «Октябрьское поле» — событие, обладающее общественной значимостью. Женщина кричала прохожим и полицейским, что она террористка и планирует себя взорвать. Россия ведет военную операцию в Сирии, «Исламское государство» взорвало самолет с российскими туристами; в этих условиях любые новости про потенциальную террористическую угрозу обладают общественной значимостью и должны освещаться федеральными телеканалами.
История получила широкую огласку, ее непопадание в новости выглядит как замалчивание. Сюжет об убитой девочке не показали по центральному телевидению, но россияне, интересующиеся новостями, слышали об этой истории. Ее обсуждали в интернете, на радио, в общественном транспорте — она тронула всех, кто о ней знал. К вечеру это было абсолютно очевидно; так что сотрудникам федеральных каналов следовало сообразить, что «бытовое преступление» превратилось в одну из главных тем дня — не рассказать о нем в эфире нельзя.
Плохие новости надо обсуждать. Качественные СМИ рассказывают о терактах, убийствах и войнах не ради рейтингов, а потому что их обязанность — распространять информацию. Однако не менее важно, что обсуждение, проговаривание по-настоящему плохих новостей помогает снизить общественный стресс, преодолеть психологическую травму. Найти правильные слова в таком случае — очень важная задача для журналиста, потому что зрители и читатели будут обсуждать ситуацию, пользуясь именно их формулировками. Журналисты отмахнулись от этой задачи и просто проигнорировали ее.