истории

«Широко шагаешь — штаны порвешь» Интервью Тимура Кизякова, вошедшего в высший совет «Единой России»

Источник: Meduza

В субботу, 6 февраля, партия «Единая Россия» обновила свой высший совет — в него, в числе прочих, вошел Тимур Кизяков. С 1992 года он ведет на Первом канале семейную передачу «Пока все дома». Специальному корреспонденту «Медузы» Илье Азару Кизяков рассказал, что займется проблемами детей-сирот и российского телевидения. Телеведущий не исключил, что может стать депутатом Госдумы и пообещал сохранить «Пока все дома». 

— Вы вошли в высший совет «Единой России». Как это произошло? Все-таки раньше вы политикой не занимались. 

— Произошло это так. Я и мои товарищи, которые занимаются темой устройства в семьи детей-сирот, уже не один год очень тесно взаимодействуем с Госдумой, в частности с [замсекретаря генсовета ЕР] Ольгой Юрьевной Баталиной и [секретарем генсовета ЕР] Сергеем Ивановичем Неверовым. Они оказывают большую поддержку, благодаря которой немалое количество детей-сирот уже в семьях.

Поступило предложение от Ольги Юрьевны. Довольно неожиданное. Я таких планов не строил, но я предложение обдумывал не один день и принимал решение не спонтанно, а мотивируя его. Поэтому я дал согласие.

— Чем мотивировали?

— Тема устройства детей в семьи и телевизионная тема — это темы государственной важности. Если появляется возможность участвовать в них более активно и более эффективно — эта возможность положительная. Себя в этом совете я вижу как человека, который в этих двух направлениях разбирается и может своим мнением и инициативами приносить пользу обществу.

— А вы как вообще к партии «Единая Россия» и ее деятельности относитесь?

— Я являюсь ее сторонником.

— Давно?

— Не могу сказать, что с какого-то момента, но по результатам взаимодействия с ее представителями я имею основание судить, что роль партии в жизни страны — положительная.

— На ближайших выборах в Госдуму вы собираетесь баллотироваться?

— Пока такие мысли не приходили, но зарекаться от чего-то я не буду. Я только соприкоснулся с жизнью партии и ее работой, пока еще делаю первые шаги, пока еще ничего конкретного не сделано и отчитываться не в чем.

Если время принесет новую информацию, и появится такая мысль [об участии в выборах] — значит, будет пища для размышлений.

— Сейчас же выборный год. Вы эту тему с руководством партии не обсуждали?

— Нет, не обсуждал. Нужно делать шаг за шагом. Широко шагаешь — штаны порвешь.

— Но для решения проблем статус депутата был бы еще полезнее, чем партийная должность.

— Я как-то особо никогда не приглядывался к перечню обязанностей депутата, на себя этот статус не примерял. Для того, чтобы понять — во благо это или нет, насколько это сочетается с той работой, которая есть сейчас, надо разбираться.

— Есть мнение, что лучше не смешивать общественную работу с политической. Вот Чулпан Хаматову критиковали за то, что она поддержала Путина. Вы так не считаете?

— Я так не считаю, потому что те, кто ругают, пусть в противовес предоставят свою независимую деятельность по этому направлению с конкретными результатами. Если же это теоретическая критика, которая ни на чем не основана, тогда это пустые слова.

— Как вы оцениваете закон о запрете на усыновление детей-сирот американцами? Положительно?

— Я считаю, что к этому закону нужно приложить максимум действий, чтобы все россияне, которые хотят взять детей, их взяли. Тогда за границу некого будет отдавать.

Обсуждать уже случившееся сейчас бессмысленно, потому что жизнь идет дальше, и большинство детей из «списка Димы Яковлева» устроены в семьи. А коли так, то если их пытались устроить за границу — значит, не все меры внутри страны были приняты.

Мое мнение такое, что ребенок, конечно, должен быть в семье. Если есть россияне, которые хотят и могут взять детей, но не получается, то это недоработка государства. Когда эти недоработки будут устранены, тогда будет понятно, есть ли необходимость устраивать детей за рубеж.

— Но сейчас же не все сироты устроены в семьи — значит, проблема так и не решена?

— Иностранное усыновление ее тоже не решит. Я не могу сказать, что всем детям в иностранных семьях плохо. Это не так. Есть счастливые семьи, где детям хорошо. Но при этом парадокс: если ребенок устраивается в иностранную семью, то, естественно, он получает тамошнее воспитание, и, естественно, он, отрываясь от России, становится патриотом той страны.

Если есть возможность воспитать его в семье здесь и сделать патриотом России, то нужно использовать эту возможность.

— То есть с законом не поторопились? Мне казалось, что нужно было сначала создать условия здесь, а потом уже отказываться от иностранного усыновления.

— От нас это решение не зависело, он принят, поэтому ориентируемся на принятый закон. По нашему более чем десятилетнему опыту, если приложить максимум необходимых усилий, то шансы устроить ребенка в российскую семью предельно велики.

— Наши федеральные телеканалы в последние два года обвиняют в запредельной пропаганде. Вы как телеведущий что думаете об этом?

— Знаете, отвечать на обвинения — это примерно как оправдываться. Кто обвиняет — пусть мотивирует, обосновывает, доказывает. Бездоказательные обвинения — это клевета, а обоснованные обвинения — это уже серьезно.

Я не считаю, что телевидение должно стоять в стороне от политики государства. Слово «пропаганда» — вроде такое жесткое и нехорошее, но нужны патриотизм и сплочение, даже информационное, в тяжелое для страны время.

Сейчас не до каких-то мелких дрязг и разногласий, сейчас сила — в объединении. Потому что внешние игроки, есть такое ощущение, только и стремятся посеять рознь по всем направлениям. Они хотят вбить клинья и, запутав в спорах, привести к разъединению. И естественно, что СМИ работают в интересах главной политики страны. А у кого не так? Где и когда было не так?

— Если говорить о конкретных обвинениях, то была на Первом канале история с сюжетом о распятом мальчике.

— То, что я слышал, не дает мне оснований говорить о том, как это было. Комментировать я это не могу. Я думаю, что и вы тоже не знаете истины.

— Вы же идете в высший совет партии, чтобы заниматься и телевидением — что это за работа будет?

— Мне хочется, чтобы СМИ говорили на грамотном языке — на русском, на татарском, на любом. Чтобы ведущие, в том числе и новостных программ, не допускали по 8-10 ляпов за один выпуск. Вот это меня очень тревожит. Косноязычие, которое происходит, порождает недоверие. У образованной части зрителей. Такой слабый ценз к чистоте языков — это очевидное слабое место всех СМИ без исключения.

Когда ведущий новостей, не моргнув глазом, сообщает, что семье погибшего ребенка была выплачена компенсация, то он не понимает, что «компенсация» означает «разошлись по нулям, и у семьи погибшего ребенка претензий не осталось»? Неужели нельзя сказать «выплачена помощь» или «оказана поддержка»? Это один из маленьких примеров.

— Больше проблем нет?

— Это то, что может быть одним из пунктов. Еще отсутствие детских программ, их циничное размещение. Когда ввели обязательное детское вещание — два часа в неделю, то я сам лично в два часа ночи видел фильм «Красная шапочка». Каналы таким образом добирают обязательное время тогда, когда рекламы нет или она самая дешевая.

Раньше у меня не было рычага, с помощью которого на это можно было повлиять, поэтому я фиксировал такие факты на уровне эмоций, а теперь буду пристальнее и детальнее все записывать.

— Ваша передача «Пока все дома» будет выходить дальше?

— Конечно, будет. Работа в высшем совете далеко не каждодневная, и это никак не помешает программе.

— А нет от нее усталости? Все-таки столько лет ведете одну и ту же передачу.

— Нет, по мере взросления интерес к людям только обостряется. Я теперь с большим пониманием отношусь к судьбам и историям людей. Мне становится без преувеличения все интереснее и интереснее.

Другое дело, что современная жизнь очень сильно расшатывает институт семьи. Это осложняет, конечно, нашу задачу, потому что целостных семей, которые готовы предстать перед зрителями, все меньше и меньше.

— Не могу вас не спросить: продолжается конфликт Рамзана Кадырова с оппозицией. Упомянутый вами Сергей Неверов, в частности, позировал с табличкой «Кадыров — патриот России». Вы что по этому поводу думаете?

— Я еще не того уровня политик, да и вообще пока никакой не политик. Тема прошла рядом, но комментировать этот конфликт не стану, потому что детально в него не вчитывался, а занимался своими делами.

— Но не боитесь с Кадыровым в одной партии состоять?

— Не боюсь.

— В общем, я так понимаю, вы в целом поддерживаете курс президента Владимира Путина, присоединение Крыма и другие последние события в жизни нашей страны?

— (Пауза.) Да.

— Короткий ответ будет?

— Да.