«Рижский бальзам» за год: спасибо, коллеги! Лучшее, что случилось с российской журналистикой в 2015 году по версии «Медузы»
12-й выпуск «Рижского бальзама» посвящен не декабрьским статьям, а материалам всего 2015 года в целом. Редакция долго спорила, какие тексты коллег должны войти в итоговый «Рижский бальзам», но в конце концов пришла к консенсусу (впрочем, недовольные все равно остались). На этот раз мы решили рассказать не только о текстах, которые нам очень понравились, но и о журналисте года и медиапроекте года. Помните: выбор чрезвычайно субъективный, он обусловлен редакторскими и читательскими предпочтениями отдельных журналистов «Медузы».
Тексты года
«Новая газета». «Мы все знали, на что идем и что может быть»
Интервью танкиста из Бурятии только на сайте «Новой газеты» прочитали более 1,8 миллиона раз — возможно, это самое популярное общественно-политическое интервью в истории российских печатных СМИ. Дело, впрочем, не в этом, а в том, что это за текст.
Журналистке Елене Костюченко удалось найти в Донецком ожоговом центре Доржи Батомункуева, срочника из танковой бригады, располагающейся в Улан-Удэ. Молодой человек с полностью перебинтованным лицом рассказал Костюченко о танковом бое, в результате которого он был ранен, о том, как ему приходилось закрашивать в Улан-Удэ номера танков перед их отправкой на Украину, и о военной жизни на территории другого государства. До сих пор это интервью — одно из главных доказательств присутствия российских регулярных войск на Украине.
Цитата: Нам сказали, что на учения, но мы знали, куда едем. Мы все знали, куда едем. Я уже был настроен морально и психически, что придется на Украину. Мы танки еще в Улан-Удэ закрасили. Прямо на вагонном составе. Закрашивали номера, у кого-то на танках был значок гвардии — тоже. Нашивки, шевроны — здесь снимали, когда на полигон приехали. Все снять… в целях маскировки. Паспорт в воинской части оставили, военный билет на полигоне. А так у нас бывалые есть ребята. Кто-то уже год с лишним на контракте, кто-то уже 20 лет. Говорят: не слушайте командование, мы хохлов бомбить едем. Учения даже если проведут, потом все равно отправят хохлов бомбить.
ФБК. Чайка
Расследование про бизнес семьи генпрокурора Юрия Чайки сам Фонд борьбы с коррупцией просит не считать журналистской работой. В строгом смысле, конечно, так и есть; ФБК — участник политического процесса, и его расследование про Чайку — элемент политической борьбы. Тем не менее, сделано это расследование по всем журналистским канонам. Поиск информации в открытых источниках, перепроверка фактов анонимных собеседников, внятное и захватывающее изложение — это действительно большая работа расследователей, факт-чекеров и редакторов. Если бы такой или похожий материал появился в РБК или «Ведомостях», никто бы не удивился (эти издания, кстати, в 2015 году тоже опубликовали немало отличных расследований — одни только публикации РБК о деятельности дочери Владимира Путина Катерины Тихоновой и ее мужа чего стоят). Кроме того, материал про Чайку задает совершенно новый стандарт сторителлинга — сотрудники Фонда борьбы с коррупцией сделали по-настоящему мультимедийный продукт.
Наконец, отдельно стоит отметить, что ФБК удалось сделать так, чтобы расследование стало едва ли не главной новостью декабря: на вопросы о Чайке вынуждены были отвечать и премьер-министр Дмитрий Медведев, и президент Владимир Путин. О качестве работы ФБК свидетельствует хотя бы тот факт, что никто из чиновников так и не опроверг данные из расследования — по всей видимости, их просто невозможно опровергнуть.
Цитата: Жены двух высочайших чиновников генпрокуратуры открыли совместный бизнес с женами краснодарских бандитов и убийц Цапков. Офис компании — в станице Кущевская. В это правда сложно поверить. Признаться честно, мы проверили все возможные выписки и базы миллион раз — совпадает все: имена, уникальные номера, адреса. Эта история представляется полным абсурдом, но если вам кажется невероятным, что жена (тогда еще точно) заместителя генпрокурора может вести бизнес с представительницами одной из самых кровавых ОПГ в России, то знайте: это еще не конец. Четвертая соучредительница ООО «Сахар Кубани» Надежда Староверова — это жена другого высокопоставленного чиновника прокуратуры Алексея Староверова.
«Коммерсантъ-Weekend». Календарь литературных преследований
В целом, календарь литературных преследований — это скорее книга, нежели статья или даже сборник статей. Каждую неделю с середины февраля 2015 года Weekend рассказывал о том, как кого-то из российских писателей преследовали власти, представители церкви или просто свои же коллеги. Большая часть «календаря» посвящена событиям XX века, но, естественно, упоминаются и ссылки Пушкина, дела Достоевского и арест Радищева. Главное достоинство этих публикаций — в том, как устроен этот календарь: в основе каждой главы — один документ (записка отдела культуры ЦК КПСС, отрывок из письма, постановления, дневника и т. д.), который комментируется буквально пословно.
К завершению проекта у Weekend вышло что-то вроде отрывного литературного календаря — цитат из дневниковых записей и частной переписки на каждый день.
Цитата: 28 декабря. Владислав Ходасевич. Литературы нет, не взыщите. Впрочем, все (ах, и я!) пишут плохие стихи на военные темы. На военные темы, оказывается, русские поэты всегда писали неважно. Я это узнал, составив по заказу «Пользы» антологию: «Война в русской лирике». Скучная вышла книжка.
Журналист года. Павел Каныгин
Эта та часть «Рижского бальзама», которую единогласно поддержали все редакторы «Медузы». Павел Каныгин из «Новой газеты» — главный не пропагандистский голос войны на востоке Украины. Много раз побывавший по разные стороны фронта, он рассказывал о том, что происходит под Дебальцево как раз в то время, когда его занимали вооруженные формирования ДНР и ЛНР. Он первым из журналистов поговорил с Ерофеевым и Александровым, которых сейчас судят в Киеве за участие в военных действиях в Донбассе. В конце года он подвел итоги войны, обстоятельно рассказав о разных аспектах ситуации на востоке Украины — от выплаты пенсий до политического устройства.
Благодаря своим текстам Каныгин в 2015 году в итоге и сам стал героем публикаций. В июне сотрудники «органов безопасности ДНР» задержали журналиста «Новой» — его избили, а потом отпустили буквально в чистом поле. До этого, в феврале, пропаганда (довольно неумело) пыталась раскрутить историю про то, что Каныгин якобы выходил в прямой эфир украинского телеканала «Громадське» в состоянии наркотического опьянения, хотя это откровенная чушь. Летом же Каныгин попал под огонь либеральной части русского фейсбука — за то, что сфотографировался с одним из своих героев — Александром Бородаем — в центре Москвы.
Медиа года. «Медиазона»
Когда в сентябре 2014 года Надежда Толоконникова и Мария Алехина создавали «Медиазону», казалось, что это будет довольно нишевой проект на грани медиа и правозащитной деятельности. Результат превзошел ожидания: сильная команда под руководством Сергея Смирнова сделала интересное и массовое издание обо всем, что касается российской карательной и судебной системы. К тому же повестка, так сказать, благоприятствовала — в год усиления репрессивного аппарата читателям был необходим проект, который бы профессионально, спокойно, а в некоторых местах даже и отстраненно рассказывал об этих репрессиях.
«Медиазона» — это прежде всего новости, репортажи и онлайны с судов, но не только. Неоднократно «Медиазона» попадала в «Рижские бальзамы» с отличными длинными текстами — например, с монологом студентки юридического вуза, которая летом работала секретарем в районном суде, или с лонгридом о деятельности бывшего банкира Матвея Урина.
Наверное, мы все бы хотели оказаться в мире, где главное российское СМИ года — это не «Медиазона», а редакция сайта предпочла бы, чтобы истории, о которых они пишут, не происходили вовсе. Но что поделать, если 2015 год был именно таким, каким он был? Только поздравить «Медиазону» с отличной работой.