Почему надзиратель может бить заключенного?

Государственная Дума приняла закон, который подробно описывает, в каких случаях сотрудники колоний, тюрем и СИЗО могут применять силу и спецсредства, а в каких — нет.

Первая редакция документа предполагала, что спецсредства можно будет применять за любое нарушение режима, так что правозащитники даже назвали эти поправки «законом садистов».

С точки зрения обычной — нетюремной — жизни, нет. Нарушением режима считается даже незаправленная кровать или то, что заключенный не поздоровался. Когда закон только обсуждался, журналисты подсчитали, что за один день заключенный в колонии или обвиняемый в СИЗО могут нарушить режим более десяти раз. Все зависит только от желания или нежелания надзирателя фиксировать такие нарушения.

Эту норму, которая вызвала самые сильные протесты, из законопроекта убрали ко второму чтению. Теперь спецсредства можно применять для пресечения преступлений и в других более серьезных случаях.

Вот список:

Раньше перечень спецсредств, которые можно использовать в колониях, тюрьмах и СИЗО был меньше, но поправки позволили его расширить (в скобках выше как раз отмечены новые).

Для пресечения преступлений надзиратели смогут применять любые из перечисленных средств, кроме последних четырех — они предусмотрены в основном для предотвращения побегов и подавления беспорядков.

Нет. Закон запрещает использовать спесцредства против беременных женщин, инвалидов и несовершеннолетних, если только они не нападают организованно или с оружием.

Дубинками нельзя бить по голове, шее, в область ключицы и сердца, по животу, а также по половым органам. Подразумевается, что удары можно наносить только по конечностям и спине. Такие же ограничения действуют для применения электрошокеров.

При подавлении беспорядков водометы нельзя использовать, когда на улице минусовая температура.

Отступать от этих запретов сотрудники ФСИН могут только тогда, когда есть угроза их жизни или здоровью.

Теперь надзирателей обяжут в течение суток докладывать начальству о каждом случае применения физической силы, спецсредств или оружия. Раньше они тоже должны были уведомлять руководство, но сроки не оговаривались. Если заключенный был ранен или погиб, об этом незамедлительно должны сообщить прокурору.

Новый закон впервые прописывает норму о видеофиксации всех случаев применения силы или спецсредств «при наличии возможности». Регистраторы в колониях используются уже сейчас, хотя закон этого прямо не требует.

В правилах теперь особо прописано, что если сила и средства применялись в рамках закона, сотрудники ФСИН никакой ответственности за ущерб не несут. Добавлен также пункт о том, что надзиратели не обязаны исполнять незаконные приказы начальства.

На территории СИЗО, колоний и тюрем сотрудники ФСИН по закону представляют собой не только надзирателей, но и фактически заменяют правоохранительные органы. Они следят за порядком, ведут оперативно-розыскную деятельность и даже составляют протоколы об административных правонарушениях. Только если происходит преступление, в дело вступает обычная полиция.

Сотрудники исполнительной системы имеют право проводить обыски, досмотры и медицинские освидетельствования заключенных. А если речь идет о побеге, то вблизи колоний и тюрем ФСИН может самостоятельно останавливать транспорт, досматривать его и проверять документы у обычных граждан.

С точки зрения повседневной жизни надзиратели следят за соблюдением распорядка, которому осужденные или обвиняемые должны строго следовать. Они же цензурируют всю почту, проверяют посылки и могут прослушивать все телефонные разговоры с внешним миром.

Да. У некоторых людей есть право посещать колонии, тюрьмы и СИЗО без специального разрешения, чтобы проверять условия содержания и жалобы заключенных или обвиняемых. Таким правом обладают президент, премьер-министр, парламентарии, представители местных органов власти, прокуроры и уполномоченные при президенте.

Но основную работу по контролю выполняют общественные наблюдательные комиссии (ОНК), которые образуются в каждом регионе с 2008 года. Каждые три года состав комиссий обновляется Общественной палатой.

Последнее масштабное обновление (в 42 регионах) состоялось осенью 2016 года. По итогам голосования в ОНК не попали многие известные правозащитники, зато туда включили, например, бывшего начальника СИЗО «Бутырка», который находится в «списке Магнитского».

Формально — да. Россия периодически отчитывается перед ООН о сокращении количества жалоб от заключенных: в 2015 году число обращений из-за избиения сотрудниками ФСИН сократилось сразу на 17%. Их было всего 2099, хотя в СИЗО, колониях и тюрьмах содержатся более 600 тысяч человек.

При этом только в 2015 году 550 сотрудников ФСИН были привлечены к ответственности, а пятеро — уволены за то, что они допустили самоубийства заключенных. Всего за год покончил с собой 141 подопечный ведомства, но конкретные причины суицидов не называются.

В беседах с правозащитниками заключенные часто рассказывают о систематических издевательствах и пытках. В конце 2016 года широкий резонанс получила история Ильдара Дадина, отбывавшего наказание в Карелии. Он пожаловался на пытки, его слова подтвердили другие заключенные, но правозащитники не смогли найти этому достоверных подтверждений — это было связано с давностью событий и отсутствием видеозаписей.

Во ФСИН Дадина назвали «талантливым имитатором», но пообещали создать особую группу для реагирования на сообщения о насилии в колониях.