Был принц Чарльз, стал король Карл. А нельзя было обойтись без этой путаницы? Чем плох Чарльз III?

8 сентября королева Великобритании Елизавета II скончалась в возрасте 96 лет. Новым королем стал ее сын — 73-летний принц Чарльз, которого в России тут же «переименовали» в Карла III. Для самих британцев при этом почти ничего не изменилось — кроме титула и появления порядкового номера: был Prince Charles, стал King Charles III.

Покойную королеву по-английски тоже звали не Елизаветой, а Элизабет (Elizabeth).

В первую очередь из-за следования традиции: прежних английских королей с тем же именем в российской исторической науке принято называть Карлом I и Карлом II. А в XVI веке Англией правила королева, которую в России давно именуют Елизаветой, и по аналогии с ней называли мать нового монарха.

Как пишет историк, специалист по средневековой Англии Вадим Устинов, к концу XIX века в русскоязычной научной литературе окончательно установилось правило — писать имена всех европейских императоров, королей, герцогов и других знатных персон в унифицированной, латинизированной форме. То есть немецкий Йохан, английский Джон, французский Жан, испанский Хуан и португальский Жуан превратились в многочисленных Иоаннов.

Унификация шла не одно десятилетие. К примеру, в XVIII веке Василий Татищев в труде «История российская» называл французских, польских и немецких монархов на один манер — Генриками (хотя на родном языке они Анри, Генрихи и Хайнрики). В XIX веке влиятельный историк Тимофей Грановский в лекциях, прочитанных в Московском университете, использовал немецкие варианты монарших имен. Позже автор книги «История Западной Европы в Новое время» Николай Кареев подправил некоторые из этих имен до их латинизированных форм (вместо Людвигов появились Людовики), которые и были зафиксированы в многотомной энциклопедии Брокгауза и Ефрона. Она издавалась в Российской империи с 1890 по 1907 год на базе немецкого словаря Konversations-Lexikon, так что влияние Германии сохранилось.

Эта традиция перешла сначала в советскую, а потом и в современную российскую историографию.

Нет, имена монархов, членов королевских семей и, например, теологов меняют звучание во многих языках мира — не только в русском.

Так, средневекового богослова Фому Аквинского в Польше называют на местный манер Томашем (на латыни его имя звучит как Thomas Aquinas, а по-итальянски — Tommaso dʼAquino). А венгерский король Матьяш (то есть Матвей) I Корвин — Матия в Румынии и Хорватии и Матей в Словакии.

Иногда это может быть очень чувствительно для носителей той или иной культуры — например, когда ирландские имена заменяют английскими аналогами, что могло бы звучать оскорбительно для самих обладателей этих имен.

Так бывает не только с монархами. Например, известного шотландского писателя в России на немецкий манер называют Вальтером Скоттом, хотя на родине его имя звучит скорее как Уолтер.

Причем нередко одно и то же имя (.pdf, страница 473) переводится по-разному, если речь идет о людях разного социального статуса. Например, William — это Вильгельм, если речь о Вильгельме Завоевателе, и Уильям (или Вильям), если речь о Шекспире. Именно так происходит в наше время с членами британской королевской семьи, которых до восшествия на престол называют по-русски одним именем, а после — другим.

Мягко говоря. Даже унификации монарших имен она на самом деле не обеспечивает. К примеру, в одном труде про средневековую Францию могут мирно соседствовать король Карл VI (по-французски его имя звучит как Шарль) и герцог Жан Бесстрашный (которого тогда уж логично было бы переименовать в Иоанна).

Основная проблема как раз в том, что четкого правила у историков и переводчиков на самом деле нет и действует принцип аналогии (она же — транспозиция): новых монархов по-русски называют так же, как в большинстве учебников и исторических работ (но не обязательно во всех!) именовали их тезок. Например, если бы нынешний король выбрал себе имя Джордж, то по-русски стал бы Георгом VII.

Да. Традиционно в британской королевской семье новорожденным дают несколько имен (например, чтобы отдать дань уважения кому-то из родственников). У нового короля их четыре — Чарльз, Филипп, Артур и Джордж. И он мог выбрать любое из них.

В 2005 году издание The Times сообщало, что принц принял решение стать Георгом VII (последним это имя носил отец Елизаветы, дед нового короля). Причина в том, что Карл — не самое удачное имя для британского монарха. При Карле I, правившем Англией в XVII веке, в стране разгорелись гражданская война и революция. Сам он был обезглавлен как «тиран, изменник и враг отечества», а его изображения удалили со всех общественных зданий.

Карл II был сыном Карла I и бежал из страны после революции, но позже смог вернуться на трон. Историки по-разному оценивают это царствование: некоторые считают Карла II слабым и реакционным правителем, другие — выдающимся монархом, при котором сложилось разделение властей между королем и парламентом, а также сформировались первые британские политические партии. Так или иначе, в годы его правления Лондон постигли две катастрофы: эпидемия бубонной чумы и Великий пожар, уничтоживший большую часть города.

Так что, похоже, нынешний король решил «очистить репутацию» своего основного имени. В любом случае только если бы он захотел стать Филиппом или Артуром, по-русски его имя звучало бы похоже на английский вариант (и то в обоих случаях с ударением на второй слог вместо первого).

Некоторые историки предлагают так и поступить. Тот же Вадим Устинов пишет:

По словам Устинова, использование аутентичных имен (например, Педру, Афонсу и Жуан при описании истории Португалии), в частности, позволило бы увлечь читателя «неповторимым национальным колоритом».

Отчасти да, дело в силе традиции, которая существует не только в русском языке.

Например, белорусский лингвист Винцук Вячорка считает, что по-белорусски нового монарха следует называть Карлом III. Вячорка пишет, что двух предыдущих британских королей с тем же именем никогда не называли Чарльзами ни на белорусском языке, ни вообще в этой части Восточной Европы. При этом по-белорусски имя монарха могло бы звучать еще и как Кароль (или Караль)— но Вячорка обращает внимание на то, что «кароль Кароль ІІІ» звучит явно неудачно, и предлагает остановиться на варианте Карл.

Но, кроме силы традиции, есть и другие сложности. Самая очевидная: использовать ли «национальные» имена только для новых правителей или Карла I и Карла II тоже нужно «переименовать» в Чарльзов? Ведь если этого не сделать, то получится, что у Чарльза III не было предшественников с тем же именем, и возникает вопрос — почему он тогда, собственно, третий?

При этом многие историки выступают против того, чтобы отказываться от закрепившегося именования «старых» правителей. И дело не только в том, что это будет непривычно, но и в том, что современные нации появились сравнительно недавно (в конце XVIII века), а средневековые правители самых разных частей Европы по культуре, образу жизни и даже языку нередко были гораздо ближе друг к другу, чем к своим подданным (часто они были еще и родственниками). В этом смысле единообразие их имен в целом отражает дух того времени.

Впрочем, современный немецкий язык показывает, что компромисс все же возможен: там обоих английских правителей XVII века называют Карлами, а нового короля именуют Чарльзом III.

Не обязательно. К примеру, в Украине и на русском, и на украинском языке его называют королем Чарльзом III — как и в Великобритании. Некоторые украинские СМИ отдельно подчеркивают, что выбрали такое написание в пику российской традиции.

«Украинская служба Би-би-си» также по-украински называет нового короля Чарльзом III, а «Русская служба» — Карлом III.

Английское имя Charles может переводиться на русский язык и как Чарлз, и как Чарльз. Например, основоположника теории эволюции Дарвина в российской переводческой традиции принято называть Чарлзом. Справочная служба портала «Грамота.ру» уточняет, что английский вариант имени нового короля принято писать с мягким знаком.