Перейти к материалам
Денис Камалягин и Людмила Савицкая
истории

«Я — агент россиян, на которых государство положило большущий болт» Как живут люди, признанные СМИ — «иноагентами»? Например, трое из них организовали ООО «Как бы иноагент» (и это не шутка)

Источник: Meduza
Денис Камалягин и Людмила Савицкая
Денис Камалягин и Людмила Савицкая
Страница Людмилы Савицкой в Facebook

В декабре 2020 года Минюст впервые включил в реестр СМИ — «иностранных агентов» физических лиц, то есть обычных людей. В этот список попали пятеро — журналисты и активисты. Все они должны помечать свои публикации и посты (так же, как это делает сейчас «Медуза»), а еще зарегистрировать юрлицо, чтобы отчитываться с его помощью перед чиновниками о доходах и расходах. Правда, закон не говорит, что отдельное юрлицо должно быть у каждого из них, поэтому три человека решили пользоваться одним ООО, назвав его «Как бы иноагент». Журналисты Денис Камалягин, Сергей Маркелов и Людмила Савицкая рассказали «Медузе», как выглядит их жизнь после того, как власти присвоили им этот дико звучащий статус «физическое лицо — иностранное средство массовой информации, выполняющее функции иностранного агента».

Денис Камалягин

главный редактор «Псковской губернии», признан «иноагентом» за гонорары от издания «Север.Реалии» (подразделение «Радио Свобода»)

Помимо дополнительных появлений в СМИ, комментариев и бюрократических отчетов мою жизнь статус «иностранного агента» никак не изменил. Я не воспринимаю все это серьезно. Для физического лица последствия не такие большие, как для целой редакции. Живу и живу дальше. Знаю, что, если возникнет вопрос о поиске политического убежища, это тоже обсуждаемо. 

Сначала было небольшое напряжение: что за этим последует? Мои коллеги немного покричали и повозмущались: «Ай-яй-яй! Такие огромные отчеты, так сложно заполнять». Но на самом деле не сложно, это занимает полдня. 

Я подал в суд. 7 мая суд у меня, завтра у моей коллеги из Пскова Людмилы Савицкой. Когда мы [все люди, персонально признанные СМИ — «иноагентами»] подавали в суд, у нас была просьба — на время судебного процесса ввести обеспечительные меры, чтобы нам приостановили статус «иноагента» на период рассмотрения дела. Двоим удовлетворили почему-то просьбу, а [еще] троим отказали (удовлетворили просьбы Людмилы Савицкой и Сергея Маркелова; отказали Льву Пономареву, Денису Камалягину и Дарье Апахончич, — прим. «Медузы»).

Непонятно, как это работало. Возможно, дела, в которых дали одобрение, первыми рассматривались — и суды вначале приняли законное решение. А потом, возможно, кто-то им позвонил. У нас с Людмилой одна и та же судья, и у двоих одинаковых людей с одинаковыми исками она приняла два разных решения. Никаких различий, кроме гендера, нет.

Я абсолютно не переживаю о статусе. Это часть жизни. Это инфоповод и возможность на своей шкуре прочувствовать, что государство подкидывает нашим гражданам. Я не согласен, что журналистов надо записывать в реестр «иностранных агентов», но кричать «караул!» и что нас всех напугали настолько, что мы готовы бежать из профессии, — нет, ни в коем случае. 

Стандартная форма для заполнения [отчета «иноагента» для Минюста] — 80 листов, но мы с коллегами нашли форму в [программе] Excel. Там 35 листов и не все надо заполнять. Надо заполнять пять-шесть источников дохода: если вы получаете средства от граждан РФ, от организаций в России, от организаций за рубежом, граждан за рубежом и НКО. Был конец года, поэтому нужно было отчитаться сразу после внесения нас в список «иностранных агентов» — до того, как наступит Новый год. Я отчитался за последние четыре дня 2020-го. Просто внес в отчет несколько своих переводов, которые показывал мобильный банк, и рассказал, на что я потратил деньги. Все это с помощью своего личного кабинета по банковской карте. Отчет о тратах за четыре дня занял в общей сложности часа три-четыре. 

В этих отчетах Людмила [Савицкая] записывает даже, где она какую туалетную бумагу покупает, но стандартных требований к документу нет. Есть строка «Расходы», и все. Она детально не регламентируется. Я просто делаю как могу. У меня в личном кабинете банка пункты: расходы в супермаркете, подписка на Netflix, расходы в магазине одежды. Я так и отчитываюсь. Просто за три месяца собираю расходы по каждому пункту. Они перепроверить мои расходы не могут. И то, как я трачу кэш, тоже не могут проверить. 

Я иду в суд [чтобы опротестовать решение о признании «иноагентом»], но не думаю, что мы его выиграем. Его невозможно выиграть на территории России. В законе написано, что «иноагентом» можно признать юридическое и физическое лицо, которое распространяет материалы на неограниченный круг лиц и получает средства от иностранных граждан и лиц, находящихся за рубежом. Любого можно включить туда, кто получает хоть какие-то деньги из-за рубежа и при этом ведет страницу в фейсбуке. 

Каждое СМИ / физическое лицо — «иноагент» должно также создать организацию. Но не сказано, что индивидуальную. Поэтому изначальную полушутку [правозащитника Льва] Пономарева о создании общей организации «иностранных агентов» мы и решили воплотить. Сначала нас там было трое; думаю, что Пономарева тоже включим в состав распорядителей. У нас есть общий чатик [«иноагентов»], из которого я понял, что Дарья и Сергей не очень близки к юридической теме и им будет тяжело отчитываться: лучше упростить, чтобы один директор отчитывался, нежели каждый из нас. И банально это дешевле. 

Пока организация пустует. У меня неограниченный круг фантазий, что с ней делать. Спасибо государству! Пошли обращения: «О, ты „иностранный агент“, и ты можешь принимать любые деньги». Были предложения проводить общественные тренинги и форумы с помощью этой организации, потому что нам нестрашно принимать деньги от иностранных государств, ведь вся организация и так состоит из «иноагентов».

До начала января я не писал капслоком: сначала казалось, что это ерунда, — но потом одна из правозащитных организаций провела онлайн-семинар для тех, кто имел отношение к «иноагентам» и потенциально опасался этого. Они рекомендовали максимально соблюдать все правила, включая комментарии в соцсетях.

На сайте «Псковской губернии» моих текстов немного, а в телеграм-каналах мы работаем обезличенно. Редакции мой статус не касается, ведь это персональное решение по мне. Поэтому тут не как в «Медузе» — что каждое сообщение маркируется. Вот если бы все СМИ внесли… Но СМИ не могут внести, потому что не было у нас никакого иностранного финансирования.

Из ограничений: я не могу теперь занимать любые посты на государственной и муниципальной службе. Но меня, конечно, это не расстроило. В Псковской области меня бы и так не взяли никуда, у нас нет общения с властью на любых уровнях. Но если бы у них было желание пряником нас переманить, то для меня уже другого пути нет. Только если торф добывать, потому что доступной интеллектуальной работы не так много.

После того как я получил статус «иностранного агента», я нашел номера нашего губернатора, главы администрации, депутата Госдумы от Псковской области, расчетный счет двух «аношек» [«Медиа60» и «Медиацентр60»], издающих провластные СМИ. Я им отправил средства по номеру телефона, которые были привязаны к мобильному банку, — и в последнем отчете Минюста отчитался, что они получили финансирование от «иностранного агента». В этот момент Госдума приняла закон об аффилированных с «иностранными агентами» лицах. По идее, эти товарищи, которые будут участвовать в выборах, не менее чем на 15% своей [рекламной] площади должны указывать, что они связаны с «иноагентами». Я сделал это еще в середине января; мне интересно, что будет.

Когда я предал это огласке, депутат, глава администрации и губернатор прислали мне деньги назад, но это, конечно, так не работает. И они страшно возмущались в провластных телеграм-каналах, какая я скотина. Пока для них никаких правовых последствий не наступило, но еще рано. А мне уже хуже не будет. 

Читайте также

Путин подписал закон, обязывающий указывать, что «Медуза» — «иноагент». Как мне теперь безопасно писать о вас и репостить ваши материалы?

6 карточек

Сергей Маркелов

журналист «7×7», признан «иноагентом» за гонорар от «Радио Свобода»

У меня статус «иностранного агента» приостановлен. Пока идут судебные разбирательства, я наслаждаюсь жизнью без статуса. Это обычная процедура во время судебного разбирательства. Сейчас была первая инстанция, потом будет вторая. Пока не надо писать отчеты и дурацкие надписи. Вначале мы подавали иск в Замоскворецкий суд, он принял решение не в мою пользу, будем оспаривать.

Я не скажу, что мы постоянно на связи с другими физическими лицами — «иностранными агентами». Но мы втроем — я, Денис Камалягин и Дарья Апахончич — открыли юридическое лицо на всех. То есть мы сначала втроем открыли, а остальные [СМИ / физические лица — «иноагенты»] тоже изъявили желание присоединиться, чтобы не заморачиваться. И как ООО «Как бы иноагент» мы общаемся.

Зачем это юридическое лицо, я не знаю, честно. По закону надо. В тот день, как мы его зарегистрировали, мне стали звонить люди из Альфа-банка и Сбербанка и говорить: «Здравствуйте, вы не хотите открыть счет на ООО „Как бы иноагент“?» Слушайте, я не знаю, хочу ли что-то открывать вообще. Мы открыли, но для чего — не знаю. 

Когда нас только признали «иностранным агентом», я вообще не понимал, что делать и как. Меня и моих коллег по несчастью проконсультировали юристы, я посмотрел семинар Галины Араповой, и со второго-третьего дня мы начали все фигачить капслоком, в том числе в комментариях и под комментариями.

Сразу наступил момент, что перед праздниками надо было отправлять отчет о финансовых тратах. Это форма для НКО — «иноагентов», но мы ее тоже заполняем. Там 80 листов с таблицами о расходах денежных средств. Там не пишешь о том, что получал оттуда и оттуда — ты пишешь о тратах. Я получил гонорар, пошел купил на эти деньги носки — и я пишу, что купил носки на средства от «Радио Свобода», и прилагаю чек.

Можно заморочиться и начать расписывать все, что ты купил: молоко, хлеб, носки — и к каждому чек прикладывать. Но у меня нет желания это делать, и я просто сделал выписку с банковского счета и приложил его как отчет. 

Отчим из Финляндии прислал сумму детям на подарки. Я получил ее, написал: «Получил 300 евро, потратил на подарки на Новый год детям». Такие отчеты надо делать ежеквартально. Сейчас я не делал это [из-за приостановки статуса] и не горю желанием. Это неприятная процедура: государство заглядывает в кошелек, в личные вещи, в медикаменты — и ты должен об этом отчитываться. Мы заполняли траты только за три дня, и у меня мозг уже взорвался. Как заполнять за три месяца, я вообще не представляю.

А еще надо будет проводить аудит юрлица ООО «Как бы иноагент», а он стоит от 30 до 300 тысяч рублей, и не каждый юрист захочет связываться с «иностранным агентом». 

Какое-то время я думал сменить род деятельности, но потом меня взяла злость: чего я должен из-за этого что-то менять? И решил, что надо продолжать работать как работаешь. Еще знакомые советовали, что надо залечь на дно, уехать, перестать отсвечивать. Я прикидывал: надо ли все это продолжать, какой смысл? Потом думаю, что все равно ведь что-то надо делать. Я не только пишу, я могу снимать видео, фотографировать — но это уже дело принципа. Ногой топаешь: «Нет, все равно буду работать». И главное, продолжать работу здесь, пройти путь через суды — потому что практики по этому статусу в отношении физических лиц нет. Надо все это пройти, я понимаю, что мы не последние.

А так «иностранными агентами» признали региональных журналистов-фрилансеров, чтобы другие подобные независимые журналисты подумали и решили, стоит ли им продолжать сотрудничать с независимыми СМИ. Это предупреждение. Плюс мы занимались громкими делами. И звезды сошлись. 

На судебном заседании я не был. Первое заседание шло два дня. Я слушал аудиозапись первого дня. Суд забавный: половину заседания судья жестко говорила с Минюстом. Минюст представил только возражение на наше исковое заявление, а судья говорила: «Почему вы не предоставите доказательства на свои возражения?» Потом судья объявила перерыв, и все резко изменилось. Она вернулась и говорит: «Доказательства невозможно предоставить, потому что они засекречены».

Поэтому я не думаю, что статус уберут. Уверен на 99,9%. 

Читайте также

Власти делают вид, что в признании «Медузы» «иностранным агентом» нет ничего страшного. Они врут: на самом деле это касается каждого Объясняют руководители «Дождя», «Новой газеты» и других независимых СМИ

Читайте также

Власти делают вид, что в признании «Медузы» «иностранным агентом» нет ничего страшного. Они врут: на самом деле это касается каждого Объясняют руководители «Дождя», «Новой газеты» и других независимых СМИ

Людмила Савицкая

журналистка «Радио Свобода», признана «иноагентом» за гонорары от «Радио Свобода»

У меня больше нет частной и личной жизни, потому что товарищ майор и Минюст знают обо мне буквально все, включая марку тампонов, которой я пользуюсь. О каждой своей покупке, даже самой маленькой, я должна подробно отчитываться. Я должна подавать отчет каждый квартал. Форма занимает 86 листов, в которых подробно описываешь, на что потратил деньги: кефирчик, корм коту.

Дальше я должна отчитываться обо всех поступлениях. У меня мама живет в районе, у нее нет лекарств, и она просит заказать их из Пскова. Сейчас мама должна делать запрос в банк и оформлять расходно-кассовый ордер, чтобы подтвердить, что она переводит деньги на лекарства, а не на финансирование Джо Байдена. 

Я журналист, который занимается социалкой. У меня бабушки, сироты, волки, диабетики. Но государство считает, что я веду политическую деятельность. Вот и пишу в отчетах: пошла в суд пешком, обратно дождь и вызвала такси, а в суде рассматривали дело убийцы. И обо всем этом я рассказываю.  

Большую часть времени, которую я могла потратить на заботу о себе или написание репортажа, мы сидим на пару с мужем — юристом — кропаем отчеты или документы на создание юрлица. По закону я должна создавать юридическое лицо, но Минюст не объясняет зачем. И когда я подала в Минюст документы на регистрацию автономной некоммерческой организации «Журналист — иностранный агент», Минюст взял четыре тысячи рублей пошлины, принял документы, а потом отказал в регистрации, сославшись на дичайшие формальности, от которых «Агора» была в шоке. И пошлину не вернули. Я прикинула, поняла, что это будет продолжаться каждый месяц, плюнула и создала ООО «Журналист — иностранный агент».

И когда я публикую фоточку в инстаграме, я должна сопровождать ее капслоком, что я «иностранный агент». Это неудобно и бесит людей, которые меня читают. Доходит до абсурда. Я подписана на издательства, и когда они проводят розыгрыши и мне надо что-то написать в комментариях, я не могу это делать, потому что меня за это банят. 

Но хуже всего, что осложнилась моя работа. С 2018 года я сотрудничала как фрилансер с «МБХ медиа». Когда меня назвали «иноагентом», все настоятельно рекомендовали соблюдать требования, а МБХ категорически отказались ставить приписку: «Какой ты „иноагент“, ты хороший журналист, а в новостях от тебя смотрится некрасиво совсем». Мы вели переговоры около месяца, ответ был все тот же. Больше я не работаю в «МБХ медиа».

Читайте также

Очень скоро вы (да, именно вы) сможете стать «иностранным агентом» — даже этого не заметив. Что?

12 карточек

Предлагали подождать до первого штрафа. Но закон устроен так: два штрафа, а потом уголовное дело. А я не хочу быть политическим узником только потому, что независимое издание решило подергать тигра за усы — если под тигром мы подразумеваем государство.

«Радио Свобода» меня поддерживает, и там я могу публиковаться. Но и от названия «иностранный агент» многие шарахаются, героев это напрягает, тревожит. Сегодня один из чиновников деликатно посоветовал обратиться к кому-то другому. 

Очень неприятно каждый раз как будто оправдываться, что я не верблюд, не шпион и не хочу расшатать чьи-то устои. Если я и агент, то исключительно россиян, на которых положило большущий болт государство. А журналист приходит и помогает выбраться. И каждый раз я должна это доказывать — и это до фига утомительно. 

У меня завтра суд, мы подали иск с «Агорой» [об оспаривании статуса «иноагента»]. До этого я завязала переписку в романно-эпистолярном жанре с Минюстом о том, почему я «иноагент». Они ответили, что некий таинственный неназванный орган государственной власти принес им некий таинственный неназванный мне документ; они посмотрели и решили, что я «иноагент» (очевидно, это стандартный ответ Минюста «иноагентам», — прим. «Медузы»). Поэтому Минюст в процессе будет ответчиком. И я планирую в очередной раз сказать, что я агент россиян, а не иностранный.

Обновлено. 5 мая Псковский городской суд отклонил иск Людмилы Савицкой к Минюсту о признании незаконным ее внесения в реестр СМИ, выполняющих функции иностранных агентов, сообщила «Интерфаксу» адвокат правозащитной группы «Агора» Татьяна Мартынова.

Записала Александра Сивцова