Привет из ГДР «Карнеги» на «Медузе». Андрей Перцев — о том, как Кремль применит Общероссийский народный фронт

«Медуза» продолжает совместный проект с Московским центром Карнеги. В новом тексте журналист, сотрудник ИД «Коммерсантъ» Андрей Перцев размышляет о будущем Общероссийского народного фронта (ОНФ). Эта организация создавалась как пропрезидентское движение еще перед выборами в Госдуму 2011 года. За четыре года ОНФ успел сменить несколько ролей и почти забылся, но новая политическая реальность оказалась идеальной средой для его возрождения. 

Общероссийский народный фронт старается делать все, чтобы про него не забыли. О нем говорит в своем послании Владимир Путин, его активисты, как особо подчеркивается, «по поручению президента» встречаются с Дмитрием Медведевым и обсуждают с ним тему госзакупок. Отдельное наступление ведут «фронтовики» в столице — депутат Госдумы Вячеслав Лысаков по просьбам общественности будет требовать от мэрии моратория на расширение зоны платных парковок. Еще совсем недавно ОНФ работал как автомат по выдаче черных меток губернаторам — после критики движения главы регионов могли отправиться в отставку. Теперь фронт появляется то здесь то там и готовится к образованию широкой коалиции в Госдуме нового созыва.

Победа без боя

Похоже, в Администрации президента определились, каким они хотят видеть народный фронт, четыре года проживший в состоянии постоянно менявшей форму взвеси. Его будущее рисуют так: дружественные движению партии, у которых не хватает сильных кандидатов в одномандатных округах на выборах в Госдуму, могут выдвинуть «фронтовиков» (круг этих партий [первый заместитель Администрации президента Вячеслав] Володин обозначил: «Единая Россия», «Справедливая Россия», «Родина», «Патриоты России» и другие). Затем эти прошедшие депутаты создадут в парламенте «широкую межпартийную пропрезидентскую коалицию». Затем ОНФ уже с собственной базой в парламенте проведет съезд. Этот съезд должен стать стартом президентской кампании 2018 года, в которую Владимир Путин войдет как глава «партийной коалиции, поддержанной избирателями».

Контуры понятны — это надпартийное движение (причем приставка «над» означает главенствующее положение) со своими депутатами в Думе, которое явно будет определять, как и куда двигаться партиям, входящим в него. Новые вводные озвучил на прошедшем недавно совещании Вячеслав Володин, и с тех пор ОНФ пошел в активное наступление. В очерченных в Кремле линиях легко угадывается прообраз — национальные фронты стран соцлагеря, которые тоже объединяли несколько партий с названиями на любой вкус плюс общественников.

Полностью копировать эту структуру, которая изначально выдвигала единые списки с квотами для всех участников, в Кремле пока не решились. Фронт должен сокрушительно победить, не вступая в борьбу, поэтому и «широкую коалицию» — знак победы — создадут уже после выборов.

Объявлено, что движение не будет официально поддерживать своих кандидатов, они пойдут на выборы «в личном качестве». Модельная ситуация: в округе борются поддержанный властью и выдвинутый «Единой Россией» беспартийный бюджетник (типичный «фронтовик») и предприниматель с хорошо подвешенным языком, баллотирующийся, например, от «Родины». Для выигрыша нужного товарища будет делаться все, но и победа его оппонента становится победой ОНФ, о принадлежности к которому сам кандидат с удовольствием объявит.

Эта дорога давно накатана «Единой Россией» на местных выборах: вроде бы по итогам выборов «партия власти» проигрывает, а потом независимые кандидаты, победившие единоросов, вступают в их фракцию. Существующее неопределенное состояние ОНФ этому только поможет — никаких записей о членстве, никаких корочек и партбилетов. Заявил, что ты сторонник «народного» и поддерживаешь Путина, — добро пожаловать в коалицию.

История страха

Тактика для ОНФ беспроигрышная, но она же демонстрирует, что в Кремле явно боятся бросать фронт в бой. Официальное участие дает официальный результат, а мало ли какой он будет? Допустим, при явной поддержке фронта прошла половина всех думских одномандатников — много это или мало? Если сравнить с рейтингом Путина, который бьет все рекорды и зашкаливает за 80%, — скудновато. Логика подскажет два варианта: либо что-то не так с поддержкой президента (а кто же в этом признается), либо блок внутренней политики в Кремле недоработал и надо наказать виноватых.

Боязнь применить ОНФ в деле красной нитью проходит через всю историю движения. Все во фронте не завершено: работа как будто бы и начиналась, но останавливалась на полпути. Два года фронт жил вообще без официальной регистрации. Потом выяснилось, что лучше зарегистрироваться — это будет совершенно иное качество работы. Участие в движении до сих пор никак не оформляется — в ОНФ вас нигде не запишут и бумаг не выдадут.

Структура руководства размыта — есть центральный штаб с сопредседателями, есть исполком с главой и его замами. Персоналии на этих постах менялись несколько раз, но кто без подсказки интернета с первого раза их припомнит? Главного во фронте (Владимир Путин движением непосредственно не руководит) тоже не обозначили. ОНФ можно описать только апофатически, указав, чем фронт точно не является и чего точно не делает: не лезет в политику (якобы), не входит в вертикаль исполнительной власти, не имеет настоящей идеологии, это не молодежь, не профсоюзы, у него нет официальных членов. ОНФ — это одно большое не: вроде бы все, и одновременно ничего.

При этом еще в 2011 году, на самом старте, фронт обещал стать подобием Нацфронта ГДР. Но его создатели не стали пробовать новое движение на выборах, хотя подготовка к этому шла: праймериз единоросов проходили под флагом ОНФ, и вся логика говорила о том, что и кампания «партии власти» должна пройти в этом духе. В итоге «Единая Россия» осталась «Единой Россией», а на всех последующих региональных выборах фронт в кампаниях демонстративно не участвовал. Ярких фигур, которых бы вырастил и раскрутил ОНФ, нет.

В регионах эту невнятность и размытость фронта часто использовали в разборках местных влиятельных групп: «член ОНФ» начинал критиковать губернатора или мэра. «Членом» мог оказаться кто угодно — например, деятель близкой к движению партии («Родины», «Патриотов» или «Пенсионеров»). Но информация подавалась так: «Народный фронт обвинил чиновника Х», а фронт — это же почти Путин.

Местным штабам приходилось оправдываться: критикует провокатор, который отношения к нам не имеет. Далее затевалась дискуссия: а кого в отсутствие корочек вообще можно считать «фронтовиком»? Дело доходило до неприличного — устами «членов центрального штаба» ОНФ сначала раскритиковали мэра Архангельска за состояние жилья, а потом губернатора Архангельской области за высокую зарплату. Чиновники находились в непростых отношениях. В мэрии подозревали, что за атакой фронта на градоначальника стоит глава региона, в правительстве области полагали, что критику губернатора заказал мэр. Федералы ссылались на то, что в обоих случаях сигнал поступил с мест. Местные молчали, но в приватных разговорах жалобы опровергали.

Последние пару лет главной функцией фронта была выдача черных меток губернаторам. Бывшего главу Сахалинской области Александра Хорошавина (арестован по подозрению в коррупции) критиковали за траты на пиар и ремонт здания администрации. Бывшего руководителя Челябинской области Михаила Юревича (после отставки стал депутатом Госдумы) — за покупку вертолета и наем охраны. Критика, как правило, была безличной: «„фронтовики“ обнаружили», «ОНФ требует», «глава области учел мнение фронта». Подотдел по сигналам для особо непонятливых региональных чиновников — не меньше, но и не больше. Даже полное название фронта никто как следует не выучил — в речах чиновников и депутатов он именовался то «объединенным», то «общенародным», то «общественным» (сами вспомните, как правильно?).

Случай помог

Если в 2012–2013 годах при недостатке новостей любое издание могло забить место прогнозами экспертов: «когда же ОНФ заменит „Единую Россию“ как партия власти?» — то к середине 2015 года рассуждать об этом всерьез никто не брался. Похоронить народный фронт, основанный президентом, нельзя, придумать новую внятную легенду, оправдывающую его существование, тоже не получается.

Спасло фронт удачное стечение обстоятельств. После присоединения Крыма, войны в Донбассе, конфронтации с Западом все четыре думские партии фактически слились в одну большую — ту самую «широкую коалицию». Непарламентские структуры, кроме «Яблока» и «Парнаса», в общем и целом президента тоже поддерживают. Если все примерно говорят об одном, то почему бы не упорядочить партии и общественников в рамках одного блока? В ГДР каждый мог выбрать из единых рядов нацфронта партию, которая ему больше нравится, — вот тебе и либерал-демократы, и социал-демократы, и даже демократы-крестьяне. Выбор есть — только голосовать в парламенте все будут одинаково, фронтом.

Российская политическая система де-факто к такой ситуации подошла: различия между партиями становятся все более декоративными. В случае образования в Госдуме коалиции из «фронтовиков» границы и вовсе размоются — о какой фракционной дисциплине может идти речь, если, например, большинство справоросов составят одномандатники от ОНФ?

«Коалицией» придется управлять. И вот готовое решение: фронт-надстройка, который координирует партии. Множество «не» уходят. У фронта появляется собственное лицо — избранные депутаты, а не абстрактные «все». Явно обозначатся хотя бы номинальные координаторы — решения, разумеется, будут приниматься в Кремле, но оформившейся структуре без руководства никак. В 2011 году сделать это было невозможно (вспомним поведение КПРФ и «Справедливой России» во время кампании и в первые месяцы после выборов), зато теперь вполне.

Понятно, что КПРФ во фронт не войдет и сейчас — она стоит немного в стороне от единой колонны, и электорат коммунистов таких шагов не поймет. ЛДПР с удовольствием ходит на провластные митинги. Как Жириновский вступит в ряды фронта Путина, не очень понятно, но отдельные депутаты вполне могут это сделать. После ухода лидера партии, на имидже которого она и держится, опора может найтись как раз во фронте. «Справедливая Россия» с ОНФ уже сотрудничает — она может стать донором сильных одномандатников, которые у справоросов есть в некоторых регионах. Непарламентские «Родина» и «Патриоты России», имеющие в активе несколько серьезных региональных отделений, давно в рядах.

Такая конфигурация дает возможность провести президентские выборы по удобному сценарию: выдвинутый «народным» Владимир Путин, его противник-коммунист (не факт, что Геннадий Зюганов) и, например, уже объявивший о желании участвовать в кампании Григорий Явлинский. Широта фронтовых рядов против узости партийных уголков. Если что, конкурентам можно припомнить советский дефицит, сталинские репрессии и лихие 1990-е.

Пока все выглядит продуманно, но эйфория от присоединения Крыма спадает, проблемы в экономике проявляются уже открыто, начинаются протестные выступления. Идея фронта «за все хорошее»: встали с колен, зарплаты растут, доказали Украине и Обаме — уже выглядит сомнительной, и если от идеи ОНФ никто отказываться не собирается, значит, «народный» должен пойти против врага. Желательно внутреннего, и его уже ищут в Кремле.

Другие тексты Московского центра Карнеги по теме:

За дальнобоев: ждать ли в России массовых протестов

Из каких ожиданий рассчитывался российский бюджет-2016

Как российская элита относится к новой внешней политике Кремля