Перейти к материалам
истории

В бассейне с акулами О чем российские политики и бизнесмены писали в Financial Times

Источник: Meduza
Фото: Павел Долганов / Trend / PhotoXPress

В минувшие выходные в газете Financial Times вышла статья Игоря Сечина: глава «Роснефти» сетует на состояние сырьевого рынка и прогнозирует резкий рост цен на нефть. Этот случай — не единственный: в последние годы российские политики и бизнесмены регулярно делятся своими размышлениями на страницах британского издания. «Медуза» изучила другие статьи высокопоставленных соотечественников в FT — и обнаружила, что по ним можно четко проследить, как менялось отношение России к миру.

За последние десять лет у российских авторов случилось две волны интереса к одной из самых авторитетных бизнес-газет мира. Первая пришлась на 2006-2008 годы, когда Россия всеми силами старалась встроиться в мировой контекст и почувствовать себя частью глобальной экономики. Вторая волна — 2013-2015 годы, когда Россия все больше говорила об импортозамещении и своем «особом пути». На примере статей российских авторов в FT прекрасно прослеживаются отношения России с миром.

2006 год. Владимир Путин: Почему Россию не нужно бояться

Статья Владимира Путина опубликована накануне саммита Россия-ЕС: президент России счел нужным заверить европейцев, что им не стоит бояться России. Путин напомнил, что Россия — естественный член «европейской семьи» в духовном, историческом и культурном отношении, а устремления Москвы направлены на расширение сотрудничества с Евросоюзом. 

Выступить с таким заявлением Владимира Путина побудила необходимость обеспечить более выгодные условия работы в ЕС для «Газпрома»: страны Евросоюза были готовы смягчить для российской компании условия Энергетической хартии, однако Польша и страны Балтии выступали против. 

«Прошлое не должно использоваться для того, чтобы нас разделить, — писал Путин. — Наша нынешняя цель — объединить силы, чтобы Россия и ЕС могли создать общее будущее в качестве партнеров или союзников. Россия готова работать над этим, и я надеюсь, что в Европе возобладает конструктивный подход». 

2006 год. Алексей Мордашов: Почему российские компании вкладываются в глобальную экономику

Весной-летом 2006 года «Северсталь» Алексея Мордашова едва не объединилась с люксембургским сталелитейным гигантом Arcelor. Выход российской компании на европейский рынок слияний и поглощений был одним из самых обсуждаемых экономических событий года. В июне, когда переговоры об объединении были в самом разгаре, Мордашов написал колонку в FT, рассказав, что российские компании — полноправные участники глобального рынка производства стали.

Несмотря на это, крупнейшая для России зарубежная сделка не состоялась: 30 июня было объявлено, что Arcelor объединится с индийской компанией Mittal.

2007 год. Алексей Кудрин: Почему мировыми финансами должны управлять не только США и ЕС

В 2007 году Россия впервые выдвинула собственного кандидата на пост главы МВФ. Не поддержав кандидатов, представленных Вашингтоном и Брюсселем, Москва рекомендовала избрать главой фонда бывшего главу центробанка Чехии Йозефа Тошовского. В итоге МВФ возглавил французский экономист Доминик Стросс-Кан.

Вскоре после его назначения министр финансов РФ Алексей Кудрин написал в FT статью, в которой назвал схему выборов руководства МВФ, в которой все решают ЕС и США, устаревшей. «Если одна из групп стран будет доминировать над другой, — предупреждал Кудрин, — международные организации могут потерять легитимность и перестанут быть эффективными инструментами управления мировой финансовой системой».

2008 год. Дмитрий Медведев: Почему Россия признала Абхазию и Южную Осетию

В августе 2008 года Financial Times снова опубликовала статью президента России — на этот раз Дмитрия Медведева, который счел нужным объяснить, почему Москва признала независимость отделившихся от Грузии Абхазии и Южной Осетии. Медведев уверяет, что решение принималось нелегко, однако Россия была вынуждена принять его, несмотря на возможные последствия. 

«Наши войска вошли в Грузию, чтобы уничтожить базы, с которых наносились удары, а затем ушли, — писал президент. — Мы восстановили мир, но не смогли унять страхи и устремления народов Южной Осетии и Абхазии, поскольку Саакашвили продолжал (при пособничестве и с одобрения США и некоторых других членов НАТО) разговоры о перевооружении своих войск и возврате „грузинской территории“».

Российская бронетехника движется в сторону грузинской границы. 9 августа 2008 года.
Фото: Муса Садулаев / AP / Scanpix

2013 год. Олег Дерипаска: Почему Россия разочарована ВТО

В 2012 году Россия после 18 лет переговоров вступила во Всемирную торговую организацию. Спустя год миллиардер Олег Дерипаска написал в FT текст о том, что ожидания России от присоединения к ВТО во многом не оправдались. Западные инвесторы не спешат вкладываться в РФ, несмотря на то, что страна выполнила все обязательства и стала «беспрецедентно открытой».

Ухудшение инвестиционного климата в 2012 году связывали с возвращением в Кремль Владимира Путина. Дерипаска, однако, считал, что нерешительность иностранных инвесторов вызвана «экономическими невзгодами их собственных стран».

«Совершенно очевидно, что ВТО — это не клуб друзей, а бассейн с акулами, — писал Дерипаска. — Однако то, что нас не убивает, делает нас сильнее, поэтому чтобы выжить и вырасти в качестве члена ВТО, нам в России предстоит увеличивать конкурентоспособность, взращивать внутренний рынок и развивать экспортный потенциал».

2015 год. Михаил Фридман: Почему падение цен на нефть — это хорошо

В январе 2015 года цены на нефть впервые за шесть лет опустились ниже отметки в 50 долларов за баррель. По сравнению с 2014 годом нефть подешевела почти вдвое. На фоне многочисленных публикаций о разрушительных последствиях падения цен на углеводороды для экономик многих стран, в FT вышла колонка главы «Альфа-Групп» Михаила Фридмана о том, как дешевая нефть сделает мир свободнее.

Высокие цены на углеводороды, писал Фридман, были выгодны нелиберальным режимам, которые зарабатывали, продавая лицензии на добычу и поддерживая дефицит топлива. При этом страны со свободной экономикой искали способы обойти это препятствие. «Снижение цен на нефть сделает мир свободнее и безопаснее, поскольку ослабит нелиберальные режимы, которые процветают благодаря нефтяной ренте», — заключил Фридман.

2015 год. Игорь Сечин: Почему падение цен на нефть — это плохо

Спустя две недели статью на ту же тему в FT опубликовал президент «Роснефти» Игорь Сечин. Однако в отличие от Михаила Фридмана, поводов для оптимизма в низких ценах на нефть Сечин не обнаружил. По мнению главы «Роснефти», текущие цены на нефть зависят от финансовых манипуляций и не отражают реальный баланс спроса и предложения. «Есть видимость рынка: покупатели, продавцы и цены, — написал Сечин. — Но все они участвуют в фарсе».

Глава «Роснефти» выразил уверенность, что фундаментальные факторы приведут к подорожанию нефти до 60-80 долларов за баррель. При таком уровне цен «будет выгодно строить новые скважины, в которых нуждается мир». Если нефть не начнет дорожать в ближайшее время, многие проекты в нефтедобыче будут свернуты, упадет производство, и цены поднимутся до 90-110 долларов или даже выше.

P. S. Письма читателей

Еще один способ опубликоваться на страницах The Financial Times — написать письмо в редакцию. Такие письма писали, к примеру, владелец Volga Group Геннадий Тимченко, официальный представитель «Газпрома» Сергей Куприянов, президент ОАО РЖД Владимир Якунин — каждый из них в максимально учтивой форме позволял себе не соглашаться с публиковавшимися в FT утверждениями об их компаниях.

Преданным читателем газеты является и пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков: в период с 2006-го по 2015-й Financial Times опубликовала не менее четырех его писем. К примеру, в 2006 году Песков писал об обмене резкостями между Путиным и вице-президентом США Диком Чейни; в 2009-м оправдывался за антиамериканскую риторику президента; в 2012-м разъяснял поправки в закон о свободе собраний. Последнее письмо Пескова было опубликовано в апреле 2014 года: он уверял редакцию, что Россия не намерена прекращать поставки газа на Украину.